Два гения и здравомыслие

( Октябрь 2022, idb@kiwiarxiv )

Энрико Ферми и Этторе Майорана вместе успешно занимались одним и тем же делом. Однако маршруты биографий и судьбы достижений этих выдающихся учёных демонстрируют сильнейшие различия.

Если герои для сопоставления выбраны правильно, то метод сравнительных жизнеописаний может предоставлять исследователям не только в высшей степени поучительные истории, но и ускользавшие прежде факты, ведущие к новым научным открытиям.

Ситуация с научным осмыслением нашей истории до сих пор такова, что здесь пока ещё совершенно никак не освоены идеи «сквозного» или совокупного анализа научных вкладов от таких, скажем, мыслителей, которые являлись хронологически разными фрагментами одного и того же «жизнепотока-учёного».

Например, особенности развития науки физики начинают выглядеть существенно иначе, если понимать, что Блез Паскаль – это предыдущая жизнь Вольфганга Паули. Что Исаак Ньютон – это, в некотором глубоком смысле, «молодой» Эйнштейн. А биография Галилео Галилея, соответственно, многое проясняет в поворотах жизни Энрико Ферми.

Другой вариант осмысления истории – сопоставление людей-современников с очень похожей канвой «сцепленных» биографий. Таких, например, как Вольфганг Паули и Владимир Набоков. Или, скажем, Матвей Бронштейн и Этторе Майорана.

Наконец, в таком же расширенном контексте полезно сопоставлять и биографии тех учёных-современников, которые по всему выглядят как существенно разные жизнепотоки. Сопоставимые, разве что, лишь по масштабам своих выдающихся талантов, наработанных в течение множества воплощений.

Наглядный и поучительный пример такого «сопоставления третьего рода» могло бы предоставить развёрнутое сравнительное жизнеописание Энрико Ферми [1] и Этторе Майораны [2]. Ну а поскольку сопоставления этого пока никем, похоже, не написано, здесь имеется возможность привести хотя бы небольшой фрагмент подобного рода сдвоенной биографии.

Читать «Два гения и здравомыслие» далее

Термоядерная бомба и Big Bang: незабавные подробности

( Апрель 2022, idb@kiwiarxiv )

Недавняя публикация в СМИ «о первых советских успехах мирового научного уровня» интересным образом пересеклась с текстами сайтов KnigaNews и kiwiArxiv. С материалами не только «о главной догме и беде космологии», но и «о тайнах криптографической могилы»…

Привлечённая здесь для заголовка фотография позаимствована из статьи в научно-популярных СМИ, носящей такое название «Аспирант Крокодила и время джаза. О первых достижениях воспитанников российской физической школы». А изображены на этом фото два талантливейших советских теоретика, Лев Ландау и Георгий Гамов в возрасте 23 и 27 лет, соответственно.

Стоящий между учёными мальчик – это ещё один большой в будущем физик и Нобелевский лауреат Оге Бор. Но данная фотография, снятая в 1931 году во дворе Института Нильса Бора в Копенгагене, особо интересна вовсе не этим. А тем, что на самом деле мы видим здесь лишь обрезанный фрагмент более содержательной картины. Которая в полном виде выглядит так.

Другой маленький мальчик – это Эрнест Бор, ещё один из шести сыновей отца квантовой физики Нильса Бора, в будущем адвокат и выдающийся спортсмен. Ну а стоящий рядом с ним молодой человек на лыжах – это 23-летний Эдвард Теллер. В начале 1930-х коллега-приятель Гамова и Ландау, 20 лет спустя отец американской водородной бомбы, а также ярый милитарист и политический ястреб до конца своей долгой жизни…

Вполне возможно, что эту полную версию снимка откадрировали по самой простой причине: раз история о советских учёных, то всё лишнее вполне можно и убрать. Но может быть и так, что подлинная история обрезана здесь не просто так, а именно с умыслом «подправить», то есть исказить картину. Косвенное подтверждение чему дают и следующие фразы в финале статьи (рассказавшем о достижении Георгия Гамова в области теории атомного ядра, прославившем его в мире науки):

… это был первый по-настоящему громкий успех советской физики. В 1932 году 28-летний Гамов был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР, став самым молодым физиком, избранным в академию за всю её историю.

Подобный финал, конечно, можно считать правдой – коль скоро так всё оно в истории и было. Вот только если события этой же истории лишь совсем чуть-чуть расширить – примерно как копенгагенскую фотографию – то легко увидеть, что на самом деле правдивая картина тут выглядит существенно иначе…

Читать «Термоядерная бомба и Big Bang: незабавные подробности» далее

Тайны личности Бора

(Ноябрь 2001)

Семья знаменитого ученого решила рассекретить давние тайны из его личного архива.

bohr-heisenberg

В конце сентября (2001) в Копенгагене проходила довольно необычная конференция “Об истории и драмах науки”. В рамках этого форума с примечательным объявлением выступил представитель семьи Нильса Бора, решившей рассекретить важные документы из архива величайшего датского ученого.

Волею судьбы и собственного характера этот человек, наряду с Альбертом Эйнштейном и Вернером Гейзенбергом сыгравший ключевую роль в формировании облика физики XX века, оказался весьма интенсивно вовлеченным и в сложнейшие политические перипетии бурного столетия.

После смерти Бора в 1962 году его семья приняла решение на 50 лет засекретить часть богатейших личных архивов ученого, имевшего обыкновение фиксировать на бумаге все, над чем он размышлял, не говоря уже о черновиках переписки. Личные записи поневоле затрагивают и множество известных деятелей, с которыми доводилось общаться Бору, поэтому по-человечески вполне объяснимо решение семьи, не пожелавшей предавать материалы широкой огласке при жизни большинства из этих людей.

Однако есть в жизни Нильса Бора один совершенно особенный момент —  одновременно чрезвычайно интересный и покрытый плотной завесой тайны, — который  на протяжении уже многих десятилетий все никак не дает покоя историкам науки…

Читать «Тайны личности Бора» далее

Гостайна как метафора

(Декабрь 2013)

Практически все имеют ныне представление, что означают слова «секретная наука». Куда меньше людей наслышаны о принципе «все тайное вырождается». И уж совсем немногие в курсе, до какой степени государства, распухшие от своей патологической секретности, тормозят общий прогресс человечества.

a_science_secret

КАК ЭТО НАЧИНАЛОСЬ

Когда планета была охвачена пожарами второй мировой войны, в истории науки имели место два примечательных и почти одновременных эпизода — по-своему очень важных, но по сию пору мало кому известных.

Эпизод первый непосредственно связан с «Проектом Манхэттен», в глубочайшей тайне запущенным в США для создания атомной бомбы. Весной 1943 года Роберт Оппенгеймер, как научный руководитель Манхэттенского проекта, написал довольно специфическое письмо Вольфгангу Паули — одному из отцов квантовой механики и просто сильнейшему теоретику мировой физики.

Manhattan-Project-Scientists
Физики Манхэттенского проекта: Н. Бор, Р. Оппенгеймер, Р. Фейнман, Э. Ферми

В своем письме Оппенгеймер развернуто объясняет коллеге, почему именно его, Вольфганга Паули, целесообразно оставить за рамками этой строго засекреченной работы. Проекту требовалось надежное прикрытие, а Паули был как раз тем человеком, который вполне способен в достатке публиковать качественные чисто научные статьи — причем желательно под разными именами — дабы у неприятеля создавалось впечатление, будто ведущие физики в Америке не занимаются ничем экстраординарным…

История о том, почему на данную роль был выбран именно Вольфганг Паули, очень любопытна и сама по себе (см. «Эффект Паули»). Однако для нас сейчас важен сам факт произошедшего и его принципиальная суть.

wolfgang-pauli
Вольфганг Паули

А суть эпизода такова. Как можно видеть на данном примере, ученого абсолютно любого калибра можно поставить в такие обстоятельства, когда он — даже никак не участвуя в суперсекретных разработках — будет не только молчать обо всем, что ему тут известно, но и активно делать вид, что в действительности ничего такого не происходит.

Читать «Гостайна как метафора» далее