Следствие окончено, забудьте

(Впервые опубликовано – август 2008)

Биотеррористическая атака против США: кто и зачем это сделал?

Сентябрь 2021: Большое обновление материала. Для полноты картины в качестве эпилога к статье добавлен содержательный фрагмент «Тайны следствия» из другого текста в тему.

В первых числах августа 2008 министерство юстиции США опубликовало наиболее существенные материалы завершенного здесь расследования по делу о знаменитой антракс-атаке осенью 2001 года. Все предъявленные материалы этого дела так или иначе свидетельствуют, что самый серьезный акт биотерроризма в истории Америки был совершен действовавшим в одиночку ученым-микробиологом Брюсом Айвинсом (Bruce E. Ivins).

Последние 18 из своей 36-летней научной карьеры доктор Айвинс работал в MRIID, медицинском исследовательском институте Армии США, специализирующемся на инфекционных заболеваниях и защите от биологического оружия (Форт-Детрик, штат Мэриленд). Согласно итогам расследования ФБР, именно Айвинс был тем злодеем, кто изготовил и разослал по почте не менее семи писем со смертоносными спорами бактерий сибирской язвы (более известной в мире как антракс), став виновником гибели пяти человек и заболевания еще семнадцати.

Узнав о скором предъявлении ему такого обвинения, Брюс Айвинс совершил «очевидный акт самоубийства», приняв смертельную дозу болеутоляющего лекарства тайленол с кодеином, из-за чего 29 июля этого года наступила смерть подозреваемого. По этой причине преступление ныне сочтено раскрытым, злоумышленник установленным, а дело, естественно, объявлено закрытым.

Не просто плохо пахнет

Если предельно кратко охарактеризовать реакцию на эти известия в той части американского общества, которая еще способна думать, то наиболее подходящими, наверное, словами, будут «растерянность и уныние». Потому что достаточно быть лишь чуть-чуть повнимательнее при критическом анализе заявлений властей, чтобы увидеть ― следствием не обнаружено никаких прямых свидетельств виновности Айвинса.

А все косвенные улики, не относящиеся к научно-биологической стороне (о которой чуть позже), выглядят на редкость неубедительно. Более того, некоторые из этих улик свидетельствуют скорее о противоположном: если даже Айвинс действительно виновен, то он никак не мог действовать в одиночку.

В рамках краткой обзорной статьи невозможно, ясное дело, разбирать в деталях все доводы следствия и его критиков, однако несколько ключевых моментов упомянуть необходимо.

Начать можно с того, что ФБР достоверно известно время и место ― почтовый ящик в университетском городке Принстон, штат Нью-Джерси ― откуда были отправлены письма с антраксом. Этот ящик находится в 3 с половиной часах езды от места жизни и работы Брюса Айвинса.

Служба в режимном военном институте ― это, среди прочего, и строгая фиксация времени прихода-ухода сотрудников. Так вот, как следователи ни старались, им не удалось выкроить в часах работы Айвинса «окна», в которые он мог бы отлучаться на 6-7 часов, чтобы сгонять в Принстон, бросить письма и вернуться незамеченным обратно.

Более того, журналы учета свидетельствуют о прямо противоположном ― что он физически не мог этого сделать. Обычно такие вещи называются алиби.

Далее, все обнаруженные письма с антраксом имели рукописные адресные надписи и записки. Достоверно известно, что на основе графологической экспертизы следствием был отвергнут целый ряд находившихся под подозрением лиц. Также известно, что криминалистам-почерковедам не удалось привязать и Айвинса к авторству хотя бы одной из этих надписей. В итоговых материалах данный момент просто опущен.

Общий психологический профиль Айвинса, составленный следователями и обильно «слитый» в средства массовой информации еще до завершения дела, изображает его депрессивным маньяком-алкоголиком с суицидальными наклонностями и социально-опасным психопатом, беспричинно преследовавшим людей и грозившим массовыми убийствами…

В то же время имеется огромное число свидетельств от людей, давно и близко знавших Айвинса, и ответственно заявляющих, что это портрет абсолютно другого человека, им неизвестного. (На панихиду по Айвинсу собралось свыше 250 человек.)

Что же касается научной части доказательств, обосновывающих вину Айвинса как преступника-одиночки, то здесь, конечно, требуются не логика и здравый смысл, а знания и опыт независимых специалистов. По оценкам большинства таких людей, личная роль Айвинса в этом преступлении, мягко говоря, далеко неочевидна. А уж то, что он мог действовать в одиночку, представляется им в высшей степени невероятным.

Вот, скажем, свидетельство Джерри Эндрюса (Gerry Andrews), профессора микробиологии в Университете Вайоминга, ранее работавшего с Айвинсом на протяжении16 лет, а в период с 1999 по 2003 г. занимавшего пост начальника бактериологического отделения в Форт-Детрике.

Эндрюс проанализировал общее резюме результатов ФБР, где сказано, что следователи использовали четыре различных генетических техники для привязки антракса из писем к уникальным ДНК-маркерам тех спор антракса, что были приготовлены в одной из колб, находившихся в непосредственном ведении д-ра Айвинса. Проблема в том, пишет Эндрюс, что ФБР не предоставляет никаких деталей о методах, которыми им удалось исключить все прочие соответствия такого рода между антраксом в письмах и образцами антракса во множестве других лабораторий по стране.

Айвинс был главным военным специалистом по антраксу и подготовленные им биоматериалы затем использовали в исследованиях не менее сотни других ученых разных институтов. Базовые методы генетического анализа хорошо известны, но для специалистов так и осталось непонятным, как можно привязывать споры с места преступления не к той или иной лаборатории, а к конкретному человеку.

Другой аргумент звучит еще более серьезно, поскольку касается исключительного качества антракса в тех письмах, что были присланы на имя сенаторов-демократов Дашле и Лихи. Доктор Брюс Айвинс был микробиологом, имевшим дело с «жидким» антраксом, т.е. собственно с бактериями. В письмах же был тончайшего помола, специально обработанный порошок с очень высокой концентрацией спор ― настоящее биологическое оружие, технология приготовления которого держится под строгим секретом. Иначе говоря, приготовление такой смертоносной пудры ― это физика аэрозолей, а Айвинс был биологом.

Один из главных экспертов США по биологическому оружию, Ричард Сперцел (Richard O. Spertzel), в свое время возглавлявший проверочную комиссию ООН в Ираке, сказал об этой истории так: «По моему мнению, на всю нашу страну есть 4 или 5 человек, кто мог бы приготовить такой материал, причем я один из них. И даже при хорошей лаборатории и сотрудниках, понадобилось бы около года, чтобы изготовить столь качественный продукт… В MRIID, где работал Айвинс, подобные споры не могли быть приготовлены так, чтобы об этом не знали другие люди. Более того, в этом институте нет оборудования для изготовления такого продукта».

Выдвинутая другими специалистами и коллегами Айвинса цепь аргументов, опровергающих выводы ФБР, в действительности намного обширнее и обстоятельнее. Но и перечисленного, видимо, достаточно, чтобы понять ― преступление это очень темное и весьма далекое от раскрытия. А безвременная кончина Брюса Айвинса оказалась не только очень кстати для закрытия неудобного дела, но и сама по себе порождает вопросы.

В сообщениях прессы по горячим следам прошло такое, к примеру, сообщение: «На основе лабораторных анализов крови, взятой из тела [Айвинса], судебно-медицинский эксперт штата решил, что вскрытие для определения причины смерти тут не требуется».

Как прокомментировал это в веб-форуме биологов один из американских врачей, читаешь и глазам своим не веришь. Главный подозреваемый в одном из самых знаменитых преступлений за всю историю США умирает неожиданной смертью от неестественных причин, и при этом не проводится вскрытие?

Во всех штатах страны любая неестественная смерть, так или иначе связанная с преступлением, с необходимостью подразумевает вскрытие. А здесь оно почему-то не потребовалось… Вся эта история, заключает врач, не просто плохо попахивает, от нее откровенно смердит.

Кто же тогда?

Поскольку следствие ФБР длилось без малого 7 лет и завершилось крайне неубедительным финалом, вопросы о том, кто же осуществил столь изощренное преступление, оказались вовсе не сняты и продолжают волновать Америку. Поэтому вполне естественно, что несколько видных американских конгрессменов либо направили в ФБР запросы, требующие дополнительных разъяснений, либо предпринимают шаги к организации специальных парламентских слушаний по сомнительным итогам расследования.

Что из всего этого получится, пока прогнозировать сложно, учитывая скорую смену президентской власти в стране. Но суть разборок неизбежно сведется к тому, захотят ли в Конгрессе и новой госадминистрации обратить внимание на важные, давно известные улики, по тем или иным причинам проигнорированные в ФБР.

Ибо независимым расследованием этой загадки плотно занималось и множество других людей ― журналисты, ученые, частные детективы и так далее. Их стараниями собраны и обнародованы достоверные, принципиального характера факты, и дело лишь за тем, чтобы аккуратно собрать эти свидетельства воедино, отсеяв домыслы, дезинформацию и очевидные глупости.

Самое, возможно, занятное, что наиболее важны в данном деле те факты, которые центральные американские СМИ все эти годы дружно игнорировали, словно не ведая об их существовании. А вместо этого энергично и с энтузиазмом скармливали читателям преднамеренные «утечки» из ФБР, которое все время искало не там.

(С лета 2002 и вплоть до недавнего времени главным подозреваемым в деле был вовсе не Айвинс, а другой ученый, вирусолог Стивен Хэтфилл. Который вообще никогда не работал с бактериями антракса, а в июне 2008 выбил из министерства юстиции США впечатляющую сумму в 5,8 миллионов долларов ― за ущерб, нанесенный следствием его репутации.)

Чтобы стало понятнее, насколько важны факты, выявленные местной прессой, но проигнорированные центральными СМИ, надо подчеркнуть следующее. Первые признаки того, что антракс в письмах изготовили вовсе не исламские террористы или Ирак, а скорее всего американские умельцы, были получены уже осенью 2001.

Споры антракса принадлежали к так называемому штамму Эймса, используемому в качестве основы микробиологических военных проектов США, связанных с сибирской язвой. К весне 2002 определили и наиболее вероятный источник происхождения спор ― мэрилендский военный институт MRIID в Форт-Детрике.

Следующий естественный вопрос, отмечались ли в этом учреждении пропажи опасных биоматериалов, несанкционированные эксперименты и прочие нехорошие вещи подобного рода? Довольно быстро выяснилось, что да, действительно происходили, причем в весьма характерном контексте.

В конце 1991 года один из гражданских сотрудников MRIID, выходец из Египта д-р Аяад Ассаад (Ayaad Assaad), обратился к руководству института с жалобой на постоянные издевки и преследования со стороны целой группы коллег. Испытывавшие откровенную неприязнь к Ассааду и его арабо-мусульманскому происхождению, полдюжины сотрудников создали неформальный «Клуб верблюда», целью которого стала целенаправленная травля египтянина с целью выдавить его из стен MRIID.

Главными активистами группы были подполковник д-р Филип Зак (Philip Zack) и его подружка, д-р Мэриен Риппи (Marian Rippy). Из-за последовавших скандала и разбирательств Филип Зак был вынужден покинуть институт по собственному желанию.

Вскоре после этого, в начале 1992 года, одна из сотрудниц патологического отделения, занимающегося наиболее опасными культурами, обнаружила признаки экспериментов, проводимых в неурочное время. А также пропажи целого ряда материалов (в том числе антракс и ряд смертоносных вирусов, включая секретные разработки) и манипуляции с учетными записями, маскирующие пропажи.

Специальное расследование почти ничего из 27 пропавших образцов не обнаружило, зато видеозапись охраны зафиксировала, как в один из вечеров после работы Мэриен Риппи впускала в лабораторию для экспериментов уже лишенного допусков Филипа Зака, работа которого была связана с антраксом. При последующих разборках выяснилось, что это происходило неоднократно, так что доктору Риппи тоже пришлось уйти из MRIID.

Аяад Ассаад продержался в институте до 1997 года, но, как можно понять, гладкой его работа там не была никогда. Сразу после увольнения и перехода в EPA, Агентство по защите окружающей среды, он подал иск в суд, обвинив армию США в притеснениях на национальной почве…

Судьба этого человека особо интересна по той причине, что 2 октября 2001 года ― когда первые письма с антраксом уже были разосланы, но о них еще никто ничего не знал ― Ассаада вызвали в ФБР для дачи показаний. Выяснилось, что на него пришла анонимка, подготовленное на компьютере письмо, где компетентные органы предупреждались об исламском злоумышленнике Аяаде Ассааде, который в ближайшее время проведет жестокую биотеррористическую атаку против пригревшей его Америки. При этом в письме содержалась масса подробностей, демонстрирующих, что авторы послания прекрасно осведомлены о деталях биографии, жизни и работы ученого.

Быстро установив, что Ассаад не представляет для них интереса, сотрудники ФБР квалифицировали анонимку как «шутку» и перестали ею заниматься. Почему-то не вернувшись к столь важной ниточке даже после того, как разразилась общенациональная паника вокруг рассылаемого по почте антракса, а следы повели следствие в MRIID…

Зато уликой сильно заинтересовался Дональд Фостер (Donald Foster), профессор-филолог и видный специалист по текстологическому анализу, время от времени привлекаемый ФБР к лингво-криминалистической экспертизе документов. Фостеру неоднократно и весьма успешно удавалось устанавливать авторство анонимных текстов на основании тонких закономерностей и устойчивых лексических структур, присущих письму каждого конкретного автора.

Поэтому по своим личным каналам он запросил в ФБР текст анонимки на Ассаада и образцы писем близко знакомых с ним коллег. Получив около полусотни таких образцов, профессор довольно быстро выявил там одно ― подходящее по всем параметрам и принадлежавшее некой «женщине, бывшей сотруднице Ассаада по MRIID».

Тут, казалось бы, должно было начаться самое интересное. Но как раз в это время в общий ход расследования мощно вмешивается совсем другая женщина, Барбара Розенберг (Barbara Hatch Rosenberg), профессор молекулярной биологии и видный активист FAS, Федерации американских ученых, бдительно следящей за злоупотреблениями правительства и спецслужб.

Некими неясными путями в руки Розенберг попала информация о том, что за антракс-атаками стоит секретный правительственный микробиолог, доктор Стивен Хэтфилл (Steven Hatfill), однако власти вынуждены его прикрывать, поскольку он слишком много знает о секретных военных программах и может рассказать лишнего при аресте.

И тогда сверхэнергичная Розенберг взяла на себя личную инициативу по разоблачению ученого-убийцы.

Сейчас представляется наиболее вероятным, что кто-то умышленно слил Розенберг дезинформацию, дабы пустить следствие по ложному следу. Однако тогда, в мае-июне 2002 свидетельства против Хэтфилла выглядели весьма серьезно, а вскоре пресса стала в изобилии получать «утечки» информации, изображающие ученого не просто наиболее вероятным, а практически бесспорным виновником. Потому что в материалах, раздобытых Розенберг, оказалась значительная доля правды, и это подтвердила начавшаяся в ФБР разработка Хэтфилла.

Излагая суть предельно кратко, Стивен Хэтфилл появился в MRIID в 1997 году, где занимался изучением вируса Эбола, но задержался тут ненадолго. Уже в 1999 он стал консультантом в хайтек-корпорации SAIC, известной очень тесными связями с Пентагоном и спецслужбами США, по заказам которых здесь ведется множество секретных разработок.

По заданию руководства SAIC (а согласно данным Розенберг, по контракт-заказу ЦРУ) в 1999 году Хэтфилл непосредственно участвовал в подготовке аналитического отчета о возможностях биотеррористических атак на основе рассылок писем с антраксом. При сравнении этого документа с тем, что реально произошло осенью 2001 года, сам собой напрашивается вывод, что отчет Хэтфилла ― это фактически план осуществленной атаки. Причем вплоть до мелких деталей.

В документе, к примеру, сделан расчет максимального количества порошка ― 2,5 грамма ― которое можно положить в конверт, не привлекая внимания подозрительными утолщениями. Установленное количество порошка в письме сенатору Дашле было 2 грамма…

Начав разработку Хэтфилла, ФБР собрало на него, как и впоследствии на Брюса Айвинса, огромное количество косвенных улик, которые тут же сливались в прессу, формируя в глазах публики образ уже практически установленного преступника. Однако Хэтфилл оказался, что называется, крепким малым и, в отличие от быстро сломленного Айвинса, сам кинулся в атаку.

Он стал проводить пресс-конференции о своей абсолютной невиновности и с помощью адвокатов методично засуживать всех, кто так или иначе его обвинял, не имея никаких реальных доказательств ― от газет и конкретных авторов до министерства юстиции и лично генерального прокурора. Причем делал это, надо отметить, с немалой финансовой прибылью.

Но зачем?

Итак, что же имеется тут в итоге. Неопровержимые факты таковы, что биотеррористическая атака на США была подготовлена в правительственных лабораториях и на основе антракса из армейских арсеналов страны. Более того, в частной корпорации, работающей по секретным заказам спецслужб, заранее имелся четкий, подготовленный экспертами план, соответствующий проведенной атаке.

Имеются также документальные свидетельства тому, что сотрудники аппарата Белого дома за несколько недель до антракс-атак начали получать от медиков антибиотик Ципро, используемый в США как основной антидот от сибирской язвы. Внятных объяснений такой прозорливости общество не получило до сих пор.

Аналогично, по сию пору так и не установлены «четыре серьезных источника» в правительственных структурах, независимо друг от друга сливавшие в прессу информацию о том, что в антраксе из писем обнаружен бентонит ― своего рода «химическая подпись» отравляющих веществ, производимых в Ираке режимом Саддама Хусейна.

Вскоре стало известно, что это была заведомая ложь, умышленное распространение которой в данном контексте, строго говоря, является преступлением. Однако виновных здесь не только не нашли, но даже никогда и не искали (ибо они гарантированно известны тем журналистам и конгрессменам, включая нынешнего кандидата в президенты Джона Маккейна, которые доверительно получали и широко озвучивали дезинформацию).

Авиационные террористические атаки 9/11, безусловно, были мощным психологическим потрясением для всей американской нации, однако без почтовых антракс-атак сентябрьские теракты остались бы хотя и травмирующим, но отдельным изолированным эпизодом. Именно письма с антраксом, первые из которых были отправлены всего через неделю после 11 сентября, массово повлияли на то нагнетание страха и нервозности, что породили очень специфический климат, доминировавший в стране на протяжении следующих нескольких лет.

Причем, коль скоро и теракты 9/11, и все письма с антраксом несли в себе вполне четкие признаки источника опасности («Смерть США, смерть Израилю, Аллах велик»), в народе это порождало впечатление, что под угрозой исламского радикализма оказались, ни много ни мало, сами основы социального порядка в государстве.

Понятно, наверное, что за выводы естественно следуют из всей этой истории.

В мае 2007 года, когда расследование антракс-атак в очередной раз безнадежно застряло, один из непосредственных адресатов смертоносных писем, сенатор Патрик Лихи сказал в интервью следующее: «Я думаю, что в нашем правительстве есть люди ― наверняка в самой сердцевине ― кто знает, откуда все это пришло. Возможно, что эти люди не имеют ничего общего с содеянным, но они безусловно знают, откуда это появилось»…

# #

Вместо эпилога: ТАЙНЫ СЛЕДСТВИЯ (2016)

Строго говоря, историю эту никак нельзя называть новой, коль скоро тянется она вот уже полтора десятка лет. Но поскольку правда здесь по сию пору не раскрыта, оставаясь погребенной под грудами обманов и фальсификаций, напоминать об этом важном деле следует постоянно. Как и о целом ряде других дел – в США и других странах – похожих на это и утопленных в море лжи…

Начать рассказ имеет смысл со знакового события, происходившего в апреле 2015 года. Именно тогда в прессе промелькнуло сообщение, что некто Ричард Л. Ламберт (Richard Lee Lambert), в недавнем прошлом один из высокопоставленных следователей ФБР США, подал на свою контору в суд, предъявив высшему руководству ФБР и Министерства юстиции США весьма длинный перечень обвинений.

Для того, чтобы сразу стало понятно, почему этот сюжет из жизни правоохранительных органов чрезвычайно важен, достаточно уточнить, что именно Ричард Ламберт на протяжении четырех лет возглавлял расследование ФБР по знаменитому делу AMERITHRAX – о биотеррористической атаке осенью 2001 года, когда по почте США рассылались конверты писем со смертоносными спорами сибирской язвы, также известной в мире под названием антракс. Суть же нынешних обвинений от Ламберта сводится к тому, что высшее руководство ФБР и Минюста сделало все возможное для превращения столь важного расследования в целенаправленную фальсификацию и обман общества.

[ … ]

Эта беда случилась осенью 2001 года, вскоре после атак 11 сентября, когда по почте США прошла целая серия писем с порошком антракса, из-за чего погибли 5 человек и серьезно заболели еще 17. Два конверта с антраксом были адресованы известным СМИ в Нью-Йорке (New York Post и NBC), еще два – видным сенаторам-демократам в Вашингтоне (Патрик Лихи и Том Дашле), а пятое письмо было отправлено в штат Флорида, г. Бока Ратон, где находится штаб-квартира еще одного американского СМИ, American Media Inc (AMI).

Ответственными за расследование дела AMERITHRAX высшее руководство ФБР назначило следователей столичного управления Washington Field Office (или кратко WFO). И поскольку произошедшее вызвало в стране массовую панику на грани истерии, это дело было названо «наиболее важным» на тот момент расследованием в работе всего федерального агентства.

На первых порах следователи WFO взялись за дело довольно энергично – и еще до конца того же 2001 года было четко установлено, что следы преступления явно ведут в недра национальных военных разработок биологического оружия США. Об этом говорили все факты криминалистического анализа – вопреки сопровождавшим ядовитую рассылку надписям типа «смерть Америке, смерть Израилю, Аллах велик». А также вопреки упорным анонимным сливам дезинформации в прессу США от правительственных «компетентных экспертов» – о том, что в порошке антракса якобы обнаружены химические следы, указывающие на его производство преступным режимом иракского диктатора Саддама Хуссейна.

Но как только следователям ФБР стало ясно, что антракс-террористов надо искать вовсе не среди врагов Америки, а в секретных военных лабораториях США, вся работа расследования тут же стала выглядеть невероятно сложной и по сути дела безрезультатно забуксовала на одном и том же месте. За весь 2002 год в WFO ФБР не удалось добыть, по сути дела, никаких новых улик и зацепок, ведущих к преступникам. Из-за чего – на фоне критики в СМИ и общего раздражения публики – в стенах Конгресса стали звучать голоса о том, что ФБР тут очевидно не справляется, а значит, расследование случаев терроризма пора доверить кому-то другому…

Именно в этот период на сцене и появляется главный герой нашей истории. Прореагировав на критику со всех сторон, директор ФБР Роберт Мюллер решил сменить руководство в деле AMERITHRAX и в октябре 2002 года поставил во главе расследования нового человека. Им-то и стал спецагент Ричард Ламберт, прежде возглавлявший региональный отдел ФБР в Сан-Диего, Калифорния, а теперь срочно переведенный в американскую столицу для руководства особо важным расследованием в ранге «инспектора».

Понятно, что новый человек, абсолютно далекий от вашингтонских нравов и порядков, взялся за столь серьезное дело с небывалым рвением. Соответственно, должно быть понятно и то, насколько поражен был Ламберт, когда вместо взаимопомощи и заинтересованного сотрудничества со стороны коллег он наткнулся на нечто в корне иное: «На глухое противодействие со стороны столичной администрации WFO ФБР; на безразличие, апатию и ошибки со стороны криминалистической лаборатории ФБР; на политически мотивированные указания со стороны высшего руководства ФБР, запретившего обсуждать это дело, что в целом гигантски затрудняло и тормозило все расследование»…

После четырех лет работы в столь невыносимых условиях, в июле 2006 Ричард Ламберт уже полностью потерял всякое терпение и подал на имя директора ФБР официальный «рапорт свисткодува» (whistleblower report of mismanagement) – о творящихся вокруг расследования AMERITHRAX массовых и систематических безобразиях. Поскольку и сам факт этого рапорта, и все его ключевые моменты долгое время были засекречены, а ныне всплыли в судебном иске Ламберта против властей США, имеет смысл рассказать об этих вещах поподробнее.

Одной из главных претензий свисткодува к руководству была постоянная и систематическая нехватка кадров в следственной группе. В принципе соглашаясь, что людей выделили мало, руководство настойчиво навязывало Ламберту совсем молодых новичков, юношей и девушек, только что закончивших Академию ФБР. Из-за чего в среднем служебный стаж у сотрудников группы составлял 18 месяцев, а 12 из 20 агентов, занимавшихся данным делом, до этого вообще не имели никакого опыта следственной работы.

Другим мощным фактором, чрезвычайно затруднявшим все расследования AMERITHRAX, стало личное указание директора ФБР Мюллера о строгой «компартментализации», то есть «сегментировании» работы – путем жестких ограничений на обмен информацией между сотрудниками и тщательного ограждения каждого из членов следственной группы от тех аспектов дела, которые непосредственно их не касались.

Официально этот странный для любого расследования шаг подавался как попытка бороться с анонимными сливами информации в СМИ о процессе расследования. Однако утечки от этого ничуть не прекращались, но вот следствие получило для себя дополнительные, большие и абсолютно искусственно сооруженные проблемы. На сотрудников группы это распоряжение руководства возымело самый угнетающий эффект, а в итоге к тому же выяснилось, что все утечки шли из столичной прокуратуры и пресс-офиса ФБР, а вовсе не от следователей.

Еще одним вопиюще ошибочным шагом, по убеждению Ламберта, стало отстранение от ключевых ролей в антракс-расследовании тех нескольких спецагентов, которые имели научные степени в области микробиологии. Поначалу такие люди в следственной группе были, но затем их забрали и отправили подальше – под предлогом срочной необходимости в прохождении 18-месячных курсов арабского языка, устроенных в Израиле.

Среди следующих очень нехороших моментов Ламберт указывает на факты саботажа со стороны криминалистов. В частности, на умышленное сокрытие от следственной группы важных данных, установленных криминалистической Лабораторией ФБР – где на конверте с антраксом для сенатора Лихи были обнаружены образцы человеческой ДНК.

Причем даже впоследствии, когда следователи об этом все-таки узнали, лаборатория упорно отказывалась проводить сравнительное тестирование образца. В целом же у Ламберта имеется целый список регулярных отказов от Лаборатории ФБР, которая под разными предлогами лишала его группу доступа к своевременным и адекватным результатам научных анализов и криминалистических экспертиз, необходимых для продвижения расследования.

Наконец, особое место в обвинениях Ламберта занимают те инициативы руководства ФБР, в результате которых была искусственно сконструирована якобы «неопровержимая» виновность Брюса Айвинса – как единственного преступника, изготовлявшего порошок и рассылавшего письма с антраксом по почте. Здесь бывший инспектор ФБР, непосредственно возглавлявший расследование, совершенно ответственно заявляет суду, что на самом деле у них имелся внушительный массив свидетельств, опровергающих не только ключевую роль, но и возможно вообще сам факт участия Айвинса в преступлении…

Однако эта гранд-фальсификация произойдет уже позже, в 2007-2008 гг. А в 2006, вскоре после скандального рапорта свисткодува о явных и систематических препятствиях для их работы, инспектора Ламберта отстранили от «самого главного расследования ФБР» и вновь отослали служить подальше от столицы, в город Ноксвилл, штат Теннесси. После чего следствие уже целиком сосредоточилось на задаче «разоблачения» доктора Айвинса – одного из ведущих микробиологов MRIID, или Медицинского исследовательского института Армии США.

По целому ряду причин (одна из которых неустойчивая психика) этого человека оказалось удобным выбрать в качестве «козла отпущения» и навесить целиком на него одного все это технически весьма сложное преступление, требовавшее длительных коллективных усилий людей, очень компетентных в биологическом оружии. Когда же с жертвой определились, высшее руководство Минюста и ФБР США, по словам Ричарда Ламберта, «сконструировали хитроумную кампанию по управлению восприятием – чтобы усилить в глазах публики свои предположения о виновности Брюса Айвинса»…

Драматичный финал этой истории настал летом 2008, когда доктор Айвинс (находившийся под постоянным наблюдением ФБР) совершил, как принято считать, «самоубийство из-за угрозы неминуемого разоблачения». Хотя официальных обвинений ему так и не было предъявлено. Иначе говоря, смерть главного подозреваемого оказалась более чем удобным поводом счесть преступление раскрытым и закончить все это затянувшееся дело.

Что же касается позиции Ламберта, то и сразу после ухода из расследования AMERITHRAX в 2006, и спустя все эти годы он продолжал публично настаивать, что набор косвенных улик, собранных против Брюса Айвинса, был совершенно недостаточен для преодоления известного порога «доказательств вне всяких сомнений», необходимого для рассмотрения преступления в федеральном суде. Более того, у следствия имелась куча убедительных свидетельств тому, что вовсе не Айвинс рассылал эти письма. Однако ФБР по сию пору продолжает скрывать эти свидетельства как от Конгресса, так и от американского народа…

После ознакомления со всеми этим крайне неординарными материалами, любому нормальному человеку наверняка станет любопытно – а что же происходило потом? Ведь судебная тяжба с властями была затеяна Ричардом Ламбертом в начале апреля 2015, почти уже год тому назад.

Так вот, самое интересное здесь то, что если судить по публикациям СМИ США и по работе поисковых машин, сканирующих все прочие инфоресурсы интернета, то вокруг этого знаменательного дела с той поры больше не происходило вообще НИЧЕГО. Информации – абсолютный нуль.

И если бы не прошлогодние апрельские публикации в одном вашингтонском блоге и в одной центральной газете (Нью-Йорк Таймс ), то ни Америка, ни весь остальной мир вообще ничего не узнали бы об этих удивительных и зловещих делах.

Причем масштаб блокирования информации воистину поразительный. Только вдумайтесь, что происходит. В большущей англоязычной статье Википедии, посвященной антракс-атаке на США, ни единым словом не упомянуто имя человека, руководившего соответствующим расследованием ФБР, а затем официально через суд заявившего, что все это дело было фактически властями сфабриковано…

Среди пяти с лишним миллионов статей нынешней англоязычной Википедии, рассказывающих обо всем на свете, нет ни одной, где упоминалось бы имя спецагента ФБР Ричарда Ли Ламберта, возглавлявшего расследование самого серьезного биотеррористического преступления за всю историю США. А на всех необозримых просторах интернета поисковиками не отыскивается ни одной публикации, которая рассказала бы, что происходило дальше, после апреля 2015, с иском Ламберта к ФБР и Минюсту США.

Заметного человека и важное событие по сути дела стерли из памяти человечества – и абсолютно никто этого словно не замечает. Воистину феноменальная эффективность инструментария для промывки мозгов…

# # #