(Март 2005)
В феврале нынешнего (2005) года флот ВМС США пополнился новейшей атомной субмариной «Джимми Картер» (подробности см. тут). Подлодка эта весьма необычная, поскольку уже на этапе строительства была серьезно модифицирована для выполнения разведывательных миссий по заданиям Агентства национальной безопасности и оборудована целым комплексом спецтехники для снятия информации от проходящих по океанскому дну оптоволоконных магистралей.
Поскольку случается подобное нечасто, а о разведывательной деятельности крупнейшей в мире криптографической спецслужбы АНБ и о ее системе перехвата под названием Echelon ныне мировая печать почти ничего не публикует, то субмарина «Джимми Картер» – вполне подходящий повод, чтобы освежить всю эту тему, еще несколько лет назад широко и весьма эмоционально обсуждавшуюся в мировых СМИ.
Апофеозом публичного интереса к «Эшелону» – глобальной суперсекретной системе пяти дружественных спецслужб (США, Британии, Канады, Австралии и Новой Зеландии) для автоматизированного перехвата, дешифрования и анализа информации – стало лето 2001 года. Европарламент, раздосадованный беспрецедентной скрытностью американской и английской разведок, принял программный документ об «Эшелоне» и о противодействии этой системе, пресса была переполнена слухами и гипотезами о всепроникающей мощи этого спрута, в Германии решили начать демонтаж огромной базы радиоперехвата АНБ в Бад-Айблинге…
Но затем случились события 11-09-2001, после чего слово «Эшелон» в связке с АНБ США очень быстро стало из центральной печати исчезать, а если вдруг и появлялось, то все больше в контексте скепсиса и сомнений: а была ли эта программа такой уж успешной (коли не предотвратила терактов), да и вообще, существовала ли она в принципе (ведь официального признания от властей США так и не было получено)?
Сомнения и скепсис, надо сказать, обуревали людей по преимуществу либо нелюбопытных, либо откровенно ленивых. Потому что любой мало-мальски серьезный и самостоятельный поиск информации по этому вопросу дает избыток совершенно достоверных фактов и о существовании, и о масштабах системы Echelon.
Что успешно продемонстрировали, к примеру, французские кинематографисты, в 2003 году сделавшие документальный фильм «Эшелон: Тайная сила». В эпизодах этой картины о своем участии в работе системы достаточно откровенно рассказывают бывшие сотрудники спецслужб Англии, Канады и других стран. Свидетельства людей подобраны и смонтированы так, что когда после этого на экране появляется один из бывших директоров ЦРУ и категорически отрицает сам факт существования «Эшелона», то доверия к его словам (по оценке рецензента журнала Variety) оказывается даже меньше, чем к басням какой-нибудь полуспятившей домохозяйки о ее регулярных контактах с инопланетянами.
Другой выразительный пример – процветающая американская фирма iJET Travel (www.ijet.com, специализация: оценка рисков бизнес-поездок), глава которой Брюс Макиндоу (Bruce McIndoe) недавно признан одним из 25 наиболее влиятельных в транспортной индустрии людей. В этой компании работают по преимуществу бывшие сотрудники разведслужб (из США, ЮАР, России, Восточной Европы и других стран), собственное программное обеспечение фирмы построено на тех же принципах, что аналитические системы АНБ, а Брюс Макиндоу на сайте iJET именуется «одним из главных архитекторов системы Echelon II, одной из наиболее продуктивных разведывательных программ в истории АНБ».
Правда, некоторое время назад слово «Echelon II» из этой фразы исчезло – примерно тогда же, похоже, когда прежнее-нахальное название фирмы IJet Travel Intelligence (т.е. «разведка для отправляющихся в поездку») сменилось на более нейтральное iJET Travel Risk Management («оценка рисков»).
Ну и еще нельзя не вспомнить громкую историю Кэтрин Ган (Katharine Teresa Gun), переводчицы британской криптослужбы GCHQ, передавшей в прессу попавший к ней накануне иракской войны документ с грифом Top Secret. Это был циркуляр одного из начальников АНБ для зарубежных постов перехвата США и для глав спецслужб дружественных стран об усилении контроля за коммуникациями дипломатов, представляющих свои страны в Совете безопасности ООН (дабы облегчить одобрение этим органом вторжения в Ирак). Переводчицу быстро вычислили и арестовали, за разглашение тайны ее ожидало, казалось бы, весьма строгое наказание на основании жесткого английского закона о государственных секретах…
Однако в данном случае (примерно через полгода) расследование вдруг прекратили, а девушку-пацифистку Кэтрин Ган, не доводя дело до суда, отпустили на все четыре стороны без каких бы то ни было комментариев. Ирак уже был захвачен, в Британии и так была масса недовольных активным участием страны в сомнительной войне, скандал же с Ган получил чересчур большую огласку, так что разбирательства в суде неизбежно грозили разглашением крайне деликатной информации о работе «Эшелона» вообще и о доминирующей роли АНБ США в частности.
Однако экскурсы в недавнюю историю, пожалуй, пора заканчивать, поскольку главная цель статьи – рассказ об особенностях работы АНБ и аналогичных ей спецслужб радиоперехвата в современных условиях. Слово «современных» здесь надо выделить особо, поскольку специфика текущего периода накладывает и весьма своеобразные особенности на работу радиоэлектронной разведки.
Когда нынешний директор АНБ генерал Майкл Хейден (Michael V. Hayden) занял свой пост в марте 1999 года, это ведомство пребывало в весьма тяжелом положении. Бюджет агентства – по сравнению с пиком Холодной войны – уже был сокращен примерно на треть. Но при этом АНБ остро нуждалось в создании новых систем перехвата из-за стремительно прогрессирующих в развитии цифровых коммуникаций или, пользуясь более образными выражениями Хейдена, в условиях «величайшей революции в связи с тех пор, как Гутенберг изобрел подвижные литеры [для книгопечати]».
Уход значительной части международного коммуникационного трафика от спутников и микроволновой релейной связи в оптоволоконные кабельные линии, к которым намного сложнее подсоединиться для перехвата, представлял наибольшую проблему. Одновременно в 1990-е гг. все более широкое распространение стали получать средства шифрования, вскрыть которые (во всяком случае, в оперативно приемлемые сроки) представлялось невозможным. В журнальных и газетных публикациях той поры, анализировавших деятельность спецслужб, все чаще стал мелькать риторический вопрос: «Уж не становится ли АНБ глухим»?
Затем, в январе 2000 г. в компьютерных системах АНБ произошел мощнейший сбой, в результате чего на несколько дней встала чуть ли вся система обработки перехвата – наиболее драматичным образом продемонстрировав острую необходимость модернизации устаревшей инфраструктуры.
Плюс к тому – острейший кризис с переводчиками. Лингвистов, владеющих русским языком, в агентстве был явный переизбыток, и в то же время остро ощущалась нехватка в переводчиках, владеющих арабским и другими языками, более существенными в новых международных условиях. Сотрудники со стажем, отточившие мастерство в перехвате спутниковых, коротковолновых и радиорелейных систем, с большими проблемами адаптировались под новые задачи – перехват сотовой связи и интернет-коммуникаций.
И вот в наиболее критичный момент, вскоре после событий 11 сентября 2001 года (когда стало ясно, что АНБ будет существенно усилено и в финансах, и в людях), генерал-реформатор Хейден решился на весьма радикальный шаг – объявил программу досрочного увольнения и отправил на пенсию 765 человек. В отставку отправили тех, кто не смог показать, что способен меняться и перестраиваться. На освободившиеся с уходом ветеранов и вновь появлявшиеся вакансии стали интенсивно набирать специалистов помоложе, имеющих опыт и желание работать с цифровыми инфотехнологиями, способных гибко подстроить работу АНБ под существенно новые обстоятельства.
Говоря о прежних условиях работы, Хейден отмечает, что прошлый главный противник – СССР и его сателлиты – были авторитарной структурой и исключительно малоподвижной целью, технологически уступавшей США. И все, что интересовало в этой цели конкретно АНБ, представляло собой, по выражению генерала, «крупные вещи: в первую очередь надо было знать, где находятся ядерные подлодки; что делают войска в Германии – расквартированы они по гарнизонам или выбрались на учения; как там дела со стратегическими бомбардировщиками на базах в Арктике», ну и далее в том же духе.
В условиях же новой войны с мировым терроризмом, когда власти США очертили врага достаточно условно, а театром военных действий стала по сути дела вся планета, разведывательные задачи АНБ звучат существенно иначе. Цитируя опять же генерала Хейдена, «в нынешней войне идет поиск куда более тонкой, гранулированной информации. Надо знать, где находится тот или иной конкретный человек. Недостаточно сказать, что он в Афганистане. В терминах наших текущих оперативных задач, недостаточно даже знать, в каком он городе. Сейчас требуется информация, в каком именно здании он находится».
При этом, в отличие от специальных средств связи, используемых армиями государств, нынешний «главный противник» АНБ в лице террористической сети Аль-Каида пользуется исключительно общедоступной коммерческой инфраструктурой глобальных коммуникаций (зачастую куда более продвинутых технологически, нежели армейские системы).
Генерал Хейден очень редко дает прессе интервью, в словах своих чрезвычайно осторожен и сдержан, поэтому в его ответах, цитируемых здесь по газете Washington Post, особо интересно отметить общую оценку работы АНБ на нынешнем этапе. Так вот, по мнению Хейдена, произошедшая в коммуникациях революция в целом оказалась для Агентства национальной безопасности США скорее плюсом, нежели минусом…
Каких-либо пояснений к этому несколько неожиданному выводу директор разведслужбы давать не стал, однако есть много косвенных свидетельств и признаний более разговорчивых людей из бизнеса – связанных технологическими контрактами с АНБ или родственными спецслужбами других западных стран. Все эти свидетельства делают достаточно очевидным факт, что АНБ и его соратникам по борьбе удалось вполне успешно решить проблемы и с оптоволоконными кабелями, и с общедоступным сильным шифрованием.
Люди, имеющие деловые контакты с АНБ, говорят, что у агентства сейчас по сути дела неограниченный бюджет, и в решение той или иной проблемы там имеется возможность вкладывать просто-таки «потрясающие ресурсы». Технических подробностей никто толком не знает, но все говорит за то, что Агентству вполне удалось наладить постоянный перехват от оптоволоконных кабелей на крупномасштабной основе, так что теперь проблемой является не доступ к линиям связи, а скорее переизбыток информации, от них получаемой.
Свои плюсы АНБ нашло и в шифрованной электронной почте. Уже по самой своей цифровой природе электронная почта намного удобнее для массового перехвата и автоматизированного анализа, чем, скажем, традиционная телефонная связь. И хотя то или иное конкретное email-послание, если оно зашифровано, прочитать стало невозможно, однако сам факт шифрования – это будто сигнальный флаг для привлечения повышенного внимания АНБ.
Как ни пытались в свое время энтузиасты-шифрпанки подтолкнуть сетевую общественность к повседневному применению криптографии, шифрование почты на сегодняшний день так и осталось вещью довольно экзотической. Поэтому, отслеживая в конкретном регионе относительно немногочисленных интернет-пользователей, предпринимающих повышенные меры защиты для своих коммуникаций, аналитики АНБ могут выявлять по электронной переписке признаки «неприятеля» – террористической сети или какой-то еще преступной, возможно, группы.
Как только объекты, представляющие интерес для разработки, выявлены, то дальше вступают в действие другие технологии – для съема информации в те моменты, когда она вводится с клавиатуры или считывается с экрана. У профессионалов это именуется «информация в покое» (information at rest) – как состояние, противоположное «информации в движении» (info in motion), когда текст уже зашифрован сильным криптоалгоритмом и быстро к нему подступиться становиться невозможным.
Множество плюсов в итоге принесла АНБ и цифровая сотовая связь (в первую очередь, «не-американская» система GSM), стремительно набравшая всемирную популярность и поначалу порождавшая массу новых проблем. Когда нужные технологии были созданы и отточены, мобильный телефон оказался не только удобнейшим источником перехвата, но и мощным средством для отслеживания физических перемещений его владельца.
Специалисты коммерческих фирм, по заказам спецслужб регулярно устанавливающие системы перехвата сотовой связи в разных странах, свидетельствуют, что с каждым годом размер телефонных «сот» становится все меньше и меньше. Ныне уже не редкость, когда в большом отеле собственная сота имеется на каждом этаже, или когда в деловом квартале собственную соту заводит отдельное офисное здание приличных размеров.
Отслеживая перекоммутации мобильного телефона из одной соты в другую, спецслужбы могут регистрировать не только направление перемещений человека, но и предполагать способ передвижения. Медленная смена сот – идет пешком, быстрая – скорее всего, в автомобиле. В борьбе с террористами этот аспект мобильной связи нередко оказывается даже более важным, чем содержание телефонных переговоров.
Но ни генерал Хейден, ни другие представители руководства АНБ никогда не раскрывают подобного рода сведения или технические детали операций, закончившихся арестом целого ряда функционеров Аль-Каиды и их сообщников в Западной Европе, Пакистане и других азиатских странах.
Хотя факт активного участия АНБ в этих операциях ни для кого не является секретом, считается, что акцентирование внимания на радиоперехвате нежелательно настораживает террористов. Классический тому пример – история про Осаму бен-Ладена, в 1998 полностью прекратившего пользоваться электронными коммуникациями и в частности спутниковой телефонной связью (вероятно, Inmarsat), благодаря которой АНБ на протяжении многих лет отслеживало его перемещения и планы Аль-Каиды.
Есть, правда, большая неясность в том, что именно стало причиной отказа террориста от спутниковой связи – утечка информации о перехвате в прессу (как это утверждается в отчете комиссии по 11 сентября 2001) или же все-таки удар американских крылатых ракет по лагерю бен-Ладена в Афганистане…
Далее, конечно, неизбежно порождаются умопостроения о том, что бен-Ладена никак не поймают лишь по той причине, что он нужен верховным властям США живой и на свободе – как постоянная и опаснейшая угроза государству (нечто очень похожее который год разыгрывается и в нашей стране с другим вечно неуловимым террористом).
Но ни АНБ, ни отечественные разведслужбы тут уже ни при чем. Это, что называется, большая политика.
kiwi arXiv 