(Август 2019, idb)
Пока ученые старательно закрывают глаза на то, чего не понимают, они не смогут постичь не только природу, которая нас окружает, но и устройство самих себя. Если же кто-то из людей науки смотрит на всё непонятное открытыми глазами, то остальные воспринимают это как нечто постыдное и запретное. Такой вот занятный рефлекс.
Ровно семь лет тому назад, летом 2012, на блог-страницах ЖЖ или «Живого Журнала», который в ту пору еще не придушили заботливые руки властей, было опубликовано в высшей степени примечательное интервью. Дал это интервью знаменитый и общепризнанный научный авторитет, математик Владимир Воеводский. А примечательным там было то, что публично, да еще столь откровенно на затронутые Воеводским темы в большой науке говорить не принято. В делах религиозных такого рода запреты именуют табу.
Табу – вещь серьезная, как известно. Поэтому, наверное, абсолютно нигде в официальных средствах массовой информации (личные блоги коллег-ученых в счет не идут, естественно) о той весьма важной стороне в жизни ученого, про которую рассказал в этом интервью Воеводский, никакой информации не публиковалось. Хотя именно в тот период развернутых рассказов и о самом ученом, и о затеянной им революции в основах математики появлялось в прессе немало.
Два года тому назад, в сентябре 2017, математик Воеводский скоропостижно и абсолютно неожиданно для всех скончался совсем еще нестарым и полным творческих сил человеком. Большая наука с почетом проводила своего героя в последний путь, в память о Воеводском были устроены представительные научные конференции и в США, где он постоянно жил и работал, и в России, где он родился, жил в молодости и физически похоронен в итоге.
В общем же духовно-интеллектуальном итоге жизни и творчества Воеводского всё как-то само собой сложилось так, что очень важная часть из 10 последних лет его жизненного пути оказалась полностью выпилена. Как будто её и не было вовсе. Что, конечно же, в корне неправильно. Ибо для потомков и последователей из статей энциклопедий и СМИ вырисовывается не честная биография дел и исканий большого ученого, а обструганная-залакированная пост-правда и обман умышленных умолчаний. Причем умалчиваются тут вещи принципиальной важности.
В период 2006-2008 гг. ученый-математик поначалу спонтанно, а затем и вполне осознанно пережил мощнейший и продолжительный мистический опыт, в корне изменивший для Воеводского всё. И отношение к главному делу жизни, т.е. к науке, и отношение к людям с иными взглядами, которых он прежде совершенно не понимал, и собственные взгляды на устройство природы, включая устройство своего сознания и тела…
Нельзя сказать, что это было «великое просветление». Как ученый и аналитик, Воеводский отлично осознавал и с готовностью признавал, что понял далеко еще не всё. Но и лично пережитого-постигнутого было более чем достаточно, чтобы увидеть всю глубину кризиса науки и непонимания сути природы в современной научной картине мира…
Единственное, вероятно, интервью Воеводского, где он спокойно и открыто рассказывает обо всех этих интересных, в высшей степени необычных вещах, остается на сегодняшний день все еще доступным в своем исходном виде. И по-прежнему лежит на сайте Живого Журнала, хотя сам автор беседы, математик-жонглер-мистик-писатель Роман Михайлов давно уже эту площадку покинул – как и большинство прочих популярных ЖЖ-блоггеров, по известным всем причинам.
С другой стороны, тенденции с нарастающей веб-цензурой и общий опыт подобных интернет-публикаций свидетельствуют, что оригиналы такого рода текстов в любой момент могут исчезнуть (не оставив следов ни в хранилищах интернет-архива, ни в кэшах Гугла). По этой причине столь ценные для истории материалы имеет смысл как можно больше размножать в онлайне и распределять по хранилищам Сети.
Здесь, в частности, и делается примерно такая вещь – размещением большого и особо интересного фрагмента интервью именно о том, что официальная наука упорно продолжает игнорировать.
[ Начало цитаты ]
Это интервью математика Владимира Воеводского. Обычно в интервью ученых касаются формальных сторон их деятельности, примерно того, что и без всяких вопросов-ответов ясно, а то, что на самом деле интересно и важно, остается скрытым. Владимир Воеводский – лауреат медали Филдса, профессор Института Высших Исследований в Принстоне, создатель мотивной теории гомотопий и унивалентных оснований математики. Речь здесь пойдет не только о математике, но и о жизни в целом, и во многом о том, о чем не принято говорить вслух, по крайней мере, в научных кругах.
Этот разговор мы начали в Принстоне, прогуливаясь по тамошней жизни и красивому закату. Показалось, что подобный разговор может быть интересен многим: и математикам, и просто ищущим людям. Итак, вопросы задает Рома Михайлов. Отвечает Владимир Воеводский.
[…]
Пару лет назад в Питере прошла конференция, посвященная общенаучным вопросам. Ты там выступил и сказал следующее. «То, что мы сейчас называем кризисом российской науки, не есть кризис только российской науки. Присутствует кризис мировой науки. Реальный прогресс будет состоять в очень серьезной драке науки с религией, которая закончится их объединением. И не надо мне бить морду.»
Признаюсь, когда прочел это высказывание, радостно захохотал, просто счастье накрыло, ведь кто-то высказался о глубинном, не о политике-финансировании-экономике, а о том, что действительно важно. Но это высказывание наверняка осталось непонятным для многих. Ты – человек, воспитывавшийся в материалистических парадигмах, с соответствующей идеологией, эстетикой, моралью. Кастово являешься советским интеллигентом, при этом, сделавшим блестящую научную карьеру. И общество, стереотипы, шаблоны кричат отовсюду, что в жизни такого человека нет места религии и мистицизму.
Но ты открыто начинаешь говорить о каком-то объединении науки и религии, у тебя дома стол завален индуистскими книгами, учебниками санскрита, книгами на древнегреческом, на полках стоят книги о сверхъестественных явлениях, шаманизме, истории религий. Как так?
Тут вот какая история. Как я уже говорил, я довольно хорошо, для непрофессионала, знаю естественные науки. Несколько областей физики, несколько областей биологии, химии, немного геологии и палеонтологии. Кроме того, я серьезно интересовался искусственным интеллектом и семантикой языков. В 1997-1999 годах я прочел много современных книг, авторы которых пытались создать как бы научную философию, т.е. из существующих научных теорий скомбинировать общую картину нашего мира.
Я особенно хорошо помню книгу Эдварда Уилсона (Edward O. Wilson) «Consilience» (не знаю, как это на русском). Как математик я очень чувствителен к «дыркам» в аргументах, к тем местам, где вывод не следует формально из предпосылок, а что называется, притянут за уши. Так вот, прочитав все эти книги, я убедился, что те, кто говорит, что современная наука объясняет наш мир, неправы. Да, некоторые науки очень успешно и точно объясняют отдельные группы явлений. Но в полную картину мира эти объяснения никоим образом не «склеиваются».
Больше того некоторые так называемые научные объяснения являются по сути, не побоюсь этого слова, профанацией. Наиболее важным примером такой ситуации является дарвинизм. Спору нет, биосфера земли развивалась и развивается, и процессы естественного отбора, и случайных мутаций играют в этом развитии определенную роль. Но они никоим образом не объясняют это развитие. Замечу кстати, что сейчас это постепенно начинает обсуждаться серьезными биологами, но еще десять лет назад, в Америке, биолог, высказав такую точку зрения, мог серьезно испортить себе карьеру.
Понимание того, насколько мало наши науки на самом деле объясняют, пришло ко мне где-то когда мне было 35 лет, т.е. примерно в 2001 году. Тогда я никак не связывал это с тем, что в 20-ом веке наука исключила из области своего внимания то что теперь принято называть «сверхъестественным». Я по прежнему относился ко всему мистическо-религиозному как обману или заблуждению. На этой позиции я стоял очень твердо до 2007 года. Период с 2001 по 2006 был очень трудным. Несколько лет я спасался только тем что занялся wildelife photography. Некоторые мои фотографии того периода можно найти здесь: http://pics.livejournal.com/vividha/ .
Случается, что людьми поиска становятся после соприкосновения с чем-то, не вписывающимся в их старое понимание, в привычную картину мира. К примеру, рассказывают, что Гурджиев в детстве стал свидетелем ритуального акта, при котором дети очертили круг вокруг езидского мальчика, и тот не мог вырваться из этого круга. Пораженный увиденным сверхъестественным, а также человеческой жестокостью, Гурджиев начал искать новое знание о мире и человеке. Были ли у тебя какие-то точки, события, необъяснимые явления, которые послужили толчком к переосмыслению?
В 2006-2007 годах со мной произошло множество как внешних, так и внутренних событий, после которых моя точка зрения на вопросы «сверхъестественного» существенно изменилась. То, что со мной происходило в эти годы, наверное, можно ближе всего сравнить с тем что происходило с Карлом Юнгом в 1913-14 годах. Юнг назвал это «confrontation with the unconscious» (противостояние с бессознательным). Я не знаю, как это назвать, но могу в двух словах описать.
Оставаясь более или менее нормальным, не считая того, что я пытался обсуждать происходящее со мной с людьми, с которыми обсуждать этого наверно не следовало, я за несколько месяцев приобрел очень немалый опыт видений, голосов, периодов, когда отдельные части моего тела мне не подчинялись и множества невероятных случайностей. Наиболее интенсивным был период в середине апреля 2007 когда я провел 9 дней (7 из них в мормонской столице Salt Lake City), ни разу за все эти дни не заснув.
Почти с самого начала я обнаружил, что многие из этих явлений (голоса, видения, различные сенсорные галлюцинации), я могу контролировать. Поэтому я не был испуган и не чувствовал себя больным, а воспринимал все происходящее как что-то очень интересное, активно пытался взаимодействовать с теми «существами» в аудиторном, визуальном а потом и тактильном пространствах, которые появлялись (сами или по зову) вокруг меня. Нужно, наверное, сказать, чтобы избежать возможных спекуляций на эту тему, что никаких наркотиков я в этот период не употреблял, старался много есть и спать, и пил разбавленное белое вино.
Еще один комментарий – когда я говорю существа, то естественно я имею в виду то, что в современной терминологии называется сложными галлюцинациями. Слово «существа» подчеркивает, что эти галлюцинации самостоятельно «вели себя», обладали памятью, независимой от моей памяти, и реагировали на попытки общения. Кроме того, они часто воспринимались согласованно в различных сенсорных модальностях. Например, я несколько раз играл в (галлюцинированный) мячик с (галлюцинированной) девушкой и мячик этот я и видел, и ощущал тактильно ладонью, когда его бросал.
Несмотря на то, что все это было очень интересно, это было и очень тяжело. Происходило это в течение нескольких периодов, из которых самый длинный продолжался с сентября 2007 до февраля 2008 без перерывов и были дни, когда я не мог читать, и дни, когда координация движений была нарушена до такой степени, что было сложно ходить.
Я сумел выйти из этого состояния за счет того, что заставил себя начать опять заниматься математикой. К середине весны 2008 я мог уже более или менее нормально функционировать и даже съездил в Salt Lake City посмотреть на те места, где я бродил, не зная, где нахожусь, весной 2007-ого.
Нужно сказать, что несмотря на множество разговоров с нематериальными «существами» в течение этого периода, я совершенно не понял, что собственно произошло. Мне было «предложено» множество объяснений, включая гипнотизеров, инопланетян, демонов и секретных сообществ людей с магическими способностями. Ни одно из объяснений не объясняло всего, что я наблюдал. В конечном итоге, так как какая-то терминология была нужна в разговорах, я стал называть всех этих существ духами, хотя теперь я думаю, что эта терминология не верна. Так же звучали в этом контексте термины «всемирная система» (видимо контроля над людьми) и, особенно в начале, «игра, хозяйкой которой является страх».
После того, как я вернулся в более или менее нормальное состояние, и в частности опять мог читать серьезные книжки, я начал очень активно изучать те области знания которые я раньше игнорировал. В первую очередь я стал пытаться найти описания похожих событий произошедших с другими людьми. Надо сказать, что это мне не удалось (не считая Юнга).
Что-то немножко похожее, но без видений, было с Карен Амстронг, которая потом стала писать книги про разные религии. Нашлось много описаний того, как люди испытывали видения, голоса, необычные эмоциональные состояния, и т.д. в течении часов или дней («мистический опыт»). Как правило, это или укрепляло их в той религии, в которой они выросли или делало религиозными. Классический и очень интересный пример, когда события такого рода продолжались с человеком долго, это Сведенборг.
На мой случай это, однако, похоже не было – Сведенборг быстро принял то, что с ним происходило как исходящее от бога, и после этого процесс проходил уже совсем иначе. Пожалуй самой интересной для меня оказалась история «противостояния с бессознательным» Карла Юнга, но там ситуация тоже была другой, поскольку Юнг, в отличие от меня, сталкивался с «сверхъестествеными» событиями с детства и верил в бога.
#
[Примечание ред. На этом месте в оригинале заканчивается Часть первая двухчастевого интервью. Воспользовавшись «антрактом», естественно отослать всех заинтересовавшихся к большому обзорно-аналитическому тексту «Сны Вольфганга П.» , где развернуто рассказывается о дружбе-сотрудничестве Карла Юнга и физика Вольфганга Паули, с разных концов наводивших для науки мосты между материей и сознанием.
Переходя же к Части второй интервью, нельзя не отметить, что ссылка на неё в Википедия-статье, посвященной Воеводскому, дана ошибочная. И ведет опять к части первой. Что вряд ли случайность – скорее закономерность.
Ибо еще более возмутительная Часть вторая достаточно подробно рассказывает об аналитических наблюдениях ученого вокруг техник манипулирования сознанием людей. В основном, о манипуляциях людьми с «той» – незримой для нас – стороны. А также и со стороны наших политиков и корпораций, воплощающих тут замыслы незримых персонажей, полагающих себя высшими правителями и мудрыми покровителями человечества. О том, короче говоря, как трудноуловимо и незаметно зерна правды превращаются «иерархией лохотронов» в ложь бесстыжих манипуляций. ]
#
Часть вторая
Мне трудно представить, что происходит внутри человека атеистических взглядов, когда перед ним раскрываются необычные для него слои реальности. Для людей религиозного восприятия и воспитания это часть пути, состояния, в которых раскрываются новые аспекты бытия, это просто нормально, как без этого. Лично я с первого дыхания стремился к мистицизму, верил, искал, находил, бросался в секты и тайные общества.
Тебя же, насколько понимаю, в определенный момент выбросило в «непонятное», бытие просто поставило перед лицом странной данности. Типа что делать, если на тебя смотрят ангелы, и после того, как ты закроешь глаза и откроешь их снова, ангелы будут продолжать на тебя смотреть?! То, что нормально и правильно для человека мистическо-религиозного воспитания, людей другого восприятия может запросто свести с ума.
Наверное, мои взгляды на тот момент стоило бы назвать не столько атеистическими, сколько агностическими. Реакция была двоякая. Во-первых, возмущение, поскольку больше всего в открывшемся было грязи и издевательства над людьми. Во-вторых, восхищение и надежда, когда в этой грязи вдруг появлялись проблески любви, красоты и разума.
С ума я не сходил, хотя иногда и были «заносы», когда я начинал всерьез верить в ту или иную «теорию». Как правило, эти заносы выправлялись быстро, обычно за несколько часов. Более серьезными были периоды безнадеги. В такие периоды очень помогала мысль о том, что нужно продолжать бороться, потому что от этого, пусть и в небольшой степени, зависит то, в каком духовном мире будут жить сегодняшние дети.
Ты упомянул игру, хозяйкой которой является страх. Что такое страх?
Во-первых, я думаю что «страхов» много. Например, есть страх, который подстегивает к действию, а есть страх, который парализует, и от которого подкашиваются ноги. Первый тип страха понятен, это реакция организма на ситуации, которые воспринимаются как опасные, которая помогает такие ситуации избегать. Второй тип страха гораздо менее понятен. У меня была гипотеза, что это один из механизмов, которым регулируются экосистемы. Например, при избытке оленей в лесу может включиться скрытый механизм, который переключает страх испытываемый оленем при виде волка с первого типа на второй, что облегчает волкам поимку оленей.
Страх может быть галлюцинированным – это не совсем паранойя, так как человек в этот период может быть вполне рациональным и понимать, что никаких причин для страха нет, и, тем не менее, его ощущать, иметь дрожь в руках и т. д.
Страх можно преодолевать, но иногда сопутствующие явления (дрожь в руках, слабость в ногах) остаются, что довольно противно.
С точки зрения духов, страх, насколько я понимаю, рассматривается как один из удобных и эффективных методов воздействия на людей.
Здесь речь идет о множестве аспектов весьма своеобразного опыта, но создается впечатление неконтролируемого потока сложных явлений. А что ты извлек из этого опыта и зафиксировал внутри себя как важное?
По-настоящему глубокие вещи, которым я научился за эти годы, это умение наблюдать за собственным внутренним миром как на вербальном, так и на других уровнях, и рационально эти наблюдения анализировать. Например, замечать, когда в мой мыслепоток «вплетаются» новые «голоса» или различать стили визуальных и иных чувственных галлюцинаций.
Все эти умения, в той или иной мере, требуют сохранять ясность мышления, даже когда ты погружен в интенсивное чувственно-эмоциональное состояние, и обращать внимание на детали, на «технику построения» тех впечатлений, которые ты испытываешь, а не только на их содержание.
Другая группа наблюдений, которые я считаю важными, сводятся во многом к тому, что то, что мы воспринимает как события внутреннего мира, которые мы активно «создаем» в реальном времени, часто таковыми не являются. В основном это заготовки, которые «проигрываются» таким образом, что возникает очень реалистичная иллюзия того, что происходящее создается с нашим участием и «сейчас».
Что такое сумасшествие?
Если ты хочешь функциональное определение то вот, например, такое: сумасшествие – это неспособность быть продуктивным членом общества, не связанная с физической болезнью.
А если всерьез, то я не знаю.
Ты говорил о том, что тебе предлагались картины мира. И, насколько понимаю, так все складывалось, что это был метафизический лохотрон. Ты прорывался через слои «объяснений», осознавая, что происходят определенные манипуляции с сознанием, что кто-то выстраивает внутри тебя целые философские системы, и это происходит, как вторжение извне. Так?
Выстроить реальную философскую систему исключительно на базе внешних воздействий сложно. Извне (непонятным для меня путем) поступают «семена» – короткие идеи, ассоциации и т. д. В абсолютном большинстве случаев то, что из этих семян вырастает, если им позволить свободно расти, бесполезно или вредно. Как-то у меня прозвучало для таких систем интересное название «сбруя». Т.е. то, что в дальнейшем можно использовать, чтобы направлять поведение человека. Позволяет ли человек этим семенам расти или быстро отбраковывает, зависит во многом от навыков работы со своим внутренним миром.
Проблема усугубляется тем, что иногда появление таких «семян» сопровождается другими явлениями не ментального, а эмоционального или даже реального плана, которые как бы подтверждают начинающуюся формироваться систему.
Другое важное свойство этих семян и растущих из них систем это то, что они, как правило, содержат, особенно на начальном этапе, реально верные и интересные идеи. Переход от правды ко лжи в этих системах зачастую непросто заметить.
У человека формируется инстинктивное доверие к формирующемуся мыслепотоку, потом он начинает верить в его продолжение, которое уже ложно, а потом ему трудно признаться себе в том, что он поверил в ерунду, и он начинает уже сам обманывать себя – чтобы только не почувствовать себя в дураках. Часто системы выстроены так, что начиная с определенного уровня роста, они поддерживают себя еще и за счет страха.
Скажу о своем восприятии близких явлений. Знаешь, я пару лет назад начал изучать карточные трюки, чтобы лучше понять структуру обмана. И поначалу казалось, что это невозможно, что люди не могут вестись на подобный трюк, но практика показывала, что трюк проходит практически всегда. Чем больше входил в эту деятельность, тем больше поражался изощренности существующих карточных манипуляций, а также их наглости. Есть методы форсирования, когда подсовывается нужная карта, и у зрителя создается впечатление, что он выбрал ее случайно.
Здесь ведь речь идет о близком, только манипуляции совершаются на уровне метафизики. С другой же стороны, сам понимаешь, архивы психиатрических больниц хранят множественные истории тех, кто сражался с лохотроном, кто выстраивал свою метафизику, пытаясь прорваться через иерархии лжи, углядеть правду, кто чертил свои космологические схемы. Да, и тетрадки со схемами тоже в архивах наверняка есть…
А мир научного сообщества, с высокой эстетикой, с рефлексией и принятыми ценностями – не лохотрон ли? Это не вопрос, а так, рассуждение в воздух. Знаешь, если бы меня не разрывало изнутри от осознания этих иерархий лохотронов, я бы и не видел глубокого смысла в таком интервью. Иногда смотрю внутрь и кричу «строй свою метафизику, иначе тебя накормят готовыми формами, от которых будешь всю жизнь блевать». Извиняюсь, сорвался на эмоциях. Продолжаем интервью.
Как ты можешь жить в Америке?
У меня есть такое ощущение, что когда со мной все это происходило в апреле 2007, то помимо всей мистической стороны дела, была еще и чисто «социальная» – я только после этого стал себя вполне комфортно чувствовать в Америке. Меня как бы «прописали», выражаясь по-блатному.
[Примечание ред. Здесь интервью ушло в сторону, особо близкую и интересную для задающего вопросы – о стране Индии. Без потерь для главной темы беседы, этот фрагмент из оригинала можно не цитировать. Массу подробностей для интересующихся – о сравнении науки в США и Индии, о научной мафии и прочем – можно найти в собственном интервью Романа Михайлова для онлайн-журнала Inde. Аналогично, далее опущены и прочие фрагменты, уводящие тему в иные ветви обсуждения. Полный текст беседы Воеводского и Михайлова см. в оригинале.]
После того, как мы выложили первую часть интервью, появилось много вопросов. В частности, […] Был еще вот какой вопрос. «Наука ищет наиболее компактные описания (это Alan Kay сказал, который Smalltalk придумал). То есть вы занимаетесь наукой, ищете более компактные описания?»
Я с этим не согласен. Т.е. наукой я может быть иногда и занимаюсь, но дело не в этом. Наука должна заниматься сбором и осмыслением нового знания. Это очень важно – сбором.
Есть такая точка зрения, что, мол, все наблюдения в основном уже сделаны, общая картина мира ясна, и осталось только эти знания упорядочить, и уложить в компактную и красивую теорию. Это принципиально неверно. И не просто неверно, а ведет к очень негативной тенденции игнорировать все то, что не укладывается в заранее готовую теорию или гипотезу. Это одна из самых серьезных проблем в современной науке.
Еще цитирую. «Выражу робкую надежду на то, что во второй части встретятся слова о критическом анализе причин тех видений, которые Вас посещали, и об отношении этих видений к физической реальности.»
Сначала об очень общей идее, которую мне было трудно принять, но, основываясь на всем том опыте, через который я прошел за последние пять лет, ничего другого я придумать не смог. Вокруг нас есть нечеловеческие разумы. Под словом «разум» я здесь понимаю информационную систему, обладающую памятью, мотивациями, способностью к моделированию внешнего мира и к планированию. Они не «инопланетны», а исконно земные и, скорее всего, эволюционно старше, чем люди. Эти разумы активно (и иногда негативно) влияют на жизнь людей.
Мир этих разумов очень сложен, может быть, даже сравним по сложности с той частью мира в целом, которую мы сегодня называем физической реальностью. Спекулировать о структуре этого мира мне бы не хотелось, потому что мне не хватает для этого фактов, наблюдений. Даже простейшие вопросы на сегодня для меня не имеют однозначных ответов.
Я уверен, что эти разумы взаимодействуют с людьми. Почти уверен, что с высшими животными. А как они взаимодействуют с низшими животными? С неживой материей? Соображения логической непротиворечивости, которой должна удовлетворять полная картина мира, подсказывают, что как-то взаимодействуют. В этом смысле, они тоже есть часть «физической реальности». Просто это часть, про которую мы знаем очень и очень мало. Эту часть мира нужно изучать и изучать, используя научную методологию.
Конечно, попытки такого изучения были. Особенно в конце девятнадцатого века, но тогда не было достаточных для этого возможностей. Сейчас мне кажется, что такое изучение может начаться с той группы явлений, которую Юнг называл synchronicity. По-простому, это неестественные с точки зрения существующих моделей, закономерности в индивидуальном и коллективном поведении людей. По-русски это, как я понял из комментариев к первой части интервью, называется «синхронии».
Сейчас впервые появилась возможность такие закономерности документально (т.е. приборно) зафиксировать, и начать разбираться в их структуре. Появилась благодаря существованию огромного количества записей как человеческой речи (например, интервью на радиостанциях), так и человеческих движений (например «security cameras» в аэропортах). Эти данные нужно анализировать с учетом их привязки к физическому времени.
Я почти уверен, что таким образом можно обнаружить закономерности в поведении людей, которые с одной стороны не объясняются их сознательной активностью, и с другой стороны слишком сложны, и слишком точно привязаны к объективному (физическому) времени, чтобы их можно было списать на индивидуальные подсознания.
Я лично заниматься этим не хочу, хотя и ощущаю временами внутреннее давление, подталкивающее меня в этом направлении. Очень надеюсь, что найдутся люди, обладающие как доступом к нужным данным, так и смелостью и желанием заниматься этой проблемой. Это будет настоящая наука. Отсюда потянется цепочка к настоящему понимаю структуры и движущих сил исторического процесса, а потом и процесса эволюции жизни в целом.
Одна конкретная идея такая. Сделать website (например, страничку в ЖЖ) где люди могут оставить комментарий если с ними произошла синхрония когда они, слушая радио или телевизор, и думая о чем-то своем, вдруг слышат слово, продолжающее их мысль или отвечающее на поставленный в голове вопрос. Главным в таком комментарии должно быть слово или фраза, произнесенная по радио. В качестве дополнительной информации можно оставлять, а можно и не оставлять, мысле-контекст, время, когда это произошло и радио/ТВ станцию. Особенно ценны в этом отношении случаи, когда синхрония происходит в момент включения радио и такие случаи нужно обязательно обозначать.
Моя гипотеза состоит в том, что в том потоке слов, который мы слышим по радио, есть регулярности по привязке определенных слов или слов из определенных ко-смысловых групп к моментам времени (с секундной точностью), не известные сознаниям тех, кто эти слова произносит. Дальше берется хорошее voice recognition software (ПО распознавания голоса) которое может генерить транскрипты с time stamps (метками времени) на отдельные слова и составляется большой массив последовательностей моментов времени произнесения каждого из тех слов, с которыми у людей наиболее часто случаются синхронии. После этого в этих последовательностях нужно искать отклонения от случайности.
Сейчас есть целая область математики, называемая теорией псевдо-случайных последовательностей. Это такие последовательности, которые на первый взгляд выглядят случайно, а на самом деле в высшей степени предсказуемы. У нас тут ими целая группа занимается. Так что, найти наличие скрытых закономерностей математически возможно.
Было также несколько вопросов о врачах и шизофрении. Ясно, что для многих, подобные откровения воспринимаются как шизофрения. Человек открыто рассказывает о видениях и сложных галлюцинациях.
Попробую ответить. Первое, что я сделал, когда вернулся из Salt Lake City, это пошел в больницу и попросил сделать стандартные анализы и рентген нескольких участков тела, поскольку помимо ментальных, этот период сопровождался и большим количеством необычных соматических ощущений. Мне сказали, что я вполне здоров. Вообще, мое физическое здоровье улучшилось за последние пять лет, хотя я, очевидно, и стал старше.
К психиатрам я с этим не обращался. Как-то с самого начала было ясно, что это никакая не шизофрения.
Есть во всем этом и более общая тема – связь между психическими расстройствами и теми разумами, о которых я говорил выше. Тема эта сложная и я считаю, что этим должны заниматься в первую очередь честные, умные и смелые специалисты. Я в это здесь углубляться не хочу.
Скажи еще что-нибудь напоследок.
Мне кажется, что очень многое из того, о чем мы говорили, осталось недосказанным. Давай вернемся к этому, скажем, через год, и посмотрим, что изменилось, что произошло нового…
[Конец цитаты]
И через год, и через два, и вплоть до кончины Воеводского в 2017 ничего сколь-нибудь нового или заметного здесь не произошло. Что по некоторым причинам совершенно не удивляет.
Примерно за 60 лет до преждевременной потери математика Воеводского, в 1958 году, научный мир потрясла неожиданная для всех смерть знаменитого физика-теоретика Вольфганга Паули. Которого во многих отношениях можно считать непосредственным предшественником Воеводского в деле научного сведения двух миров в одну целостную картину природы.
У Паули на этом пути было заведомо больше преимуществ. Он не только работал в прямом контакте со своим другом, авторитетнейшим психологом Карлом Юнгом, но и двигался к трудной цели со стороны реальной квантовой физики, а не абстрактной чистой математики. Однако и в случае с Паули – несмотря на его важный успех прорывного характера – «очень многое осталось недосказанным». И хуже того, даже то, что было-таки ученым сказано, оказалось тщательно закопано коллегами-физиками поглубже и подальше…
На прощальной панихиде, устроенной в день похорон Вольфганга Паули, среди прочих знаменитостей хотел выступить и Карл Густав Юнг – как друг и соратник по совместным исследованиям в пограничной области между сознанием и материей. Однако, по настоянию вдовы физика, Франки Паули, всемирно известного врача и отца аналитической психологии исключили из списка выступающих. А впоследствии вся та часть обширнейшей переписки Паули, что была посвящена исследованиям психики и сотрудничеству с Юнгом, была надолго и полностью закрыта от исследователей – вплоть до смерти вдовы в середине 1980-х годов…
И даже сегодня, когда закрытые архивы Паули, казалось бы, давно открыты и изучены, вся современная наука продолжает делать вид, что понятия не имеет о смысле возбужденных восклицаний ученого, сделавшего незадолго до смерти великое открытие: «Раздвоение и уменьшение симметрии – вот где собака зарыта! Уж теперь-то мы напали на след…».
Более того, даже сами эти две фразы попали среди ученых в разряд религиозных табу – в научной литературе их никто и никогда не цитирует (подробности можно найти в материале «Как это делается» , раздел «Обо всем, кроме главного»)
Карл Густав Юнг в силу естественных жизненно-бытовых причин ничего не знал о великом предсмертном открытии Паули. А то главное, что он хотел сказать на похоронах друга, прозвучало в одном из его последних писем:
Самое большое несчастье в том, что так рано умер Паули, поскольку он был физиком, к которому эта эпоха прислушивается куда больше, чем к психологу вроде меня. Впрочем, есть однако шанс, что в будущем появится лучшее понимание … тех общих проблем, что подняты ядерной физикой и психологией бессознательного…
Строки эти были написаны в 1960 году.
Сумела ли наука воспользоваться имеющимся у неё шансом – причем теперь уже скорее множеством шансов – это большой вопрос. В частности, к словам математика Воеводского «о других разумах» и о существенно другой природе нашего собственного сознания не прислушался в большой науке практически никто.
И пока что видно лишь по-прежнему старательно закрытые глаза…
# # #
Дополнительное чтение:
Остроградский – Воеводский, или То, о чём не говорят. Жанр сравнительных жизнеописаний всегда таит в себе неожиданные открытия и удивительно мощные параллелизмы.
Про взгляды математика Воеводского в контексте научных табу и странных представлений науки о своих успехах: Sci-Myst: «Додекаэдрон, СинХрон и Лохотрон»
Про исследования и смерть Воеводского в контексте возрождения научного гностицизма: «Вершины погибших альпинистов»
Про интересную ситуацию в науке и политике, где отчетливо наблюдаются признаки крайне нездорового отношения властей к тайнам, а тех людей, кто обеспокоен подобными заболеваниями, принято считать конспирологами и параноиками: «Гостайна как метафора» , «НЛО: история болезни» , «DARPA: сюрпризы и не-произносимое» , «Шизо-криптография» .
Как и почему никто в науке не обсуждает великое открытие Вольфганга Паули: Sci-Myst: «Как это делается» , раздел «Обо всем, кроме главного»
Большой и развернутый рассказ про необычные особенности психики физика-теоретика Паули, оккультизм Карла Юнга и их совместные изыскания в пограничных зонах сознания и материи: kniganews: «Сны Вольфганга П.»
# #
Основные источники:
Интервью с Владимиром Воеводским в «остатке» ЖЖ-блога Романа Михайлова: Часть 1 ; Часть 2
kiwi arXiv 