Разнообразие мистического опыта у учёных

( Июнь 2021, idb.kniganews )

С давних пор и вплоть до последнего времени мистицизм в серьёзной науке физике воспринимался как нечто абсолютно неприемлемое, а само слово если и использовалось, то как ругательство. Ныне, однако, времена меняются…

Среди великого множества популярных и содержательных сайтов интернета есть несколько весьма особенных и интересных конкретно для научно-мистического проекта «Книга новостей». Интересны они тем, главным образом, что регулярно предоставляют свои веб-страницы для таких выступлений известнейших людей-учёных, в которых разнообразно и чаще всего критически комментируются публикации сайта kniganews.org.

Причём комментарии и критика от авторитетов, что любопытно, нередко могут выкладываться там мгновенно вслед за очередной провокационной публикацией kniganews. То есть ответ с реакцией появляется не просто одновременно, а по сути дела с упреждением – учитывая особенности работы большой издательской машины. Самый же удивительный нюанс этого занятного процесса, длящегося многие годы, заключается в том, что мировые светила науки, содержательно комментирующие «Книгу новостей», почти наверняка и не слышали никогда о существовании в Сети такого инфоресурса…

Иначе говоря, здесь происходит то, что в терминах юнговской психологии обычно именуют мистическими синхрониями. Когда два или более событий происходят в совершенно отчётливой и неслучайной взаимосвязи, однако по всему выглядят абсолютно никак не соотносящимися друг с другом на уровне причинно-следственных зависимостей.

Среди тех нескольких известных онлайн-изданий, что регулярно порождают подобные синхронии с публикациями сайта kniganews, особо видное место занимает проект Edge.org. А одна из самых свежих публикаций этого издания – от знаменитого физика-теоретика и нобелевского лауреата Фрэнка Вильчека – даёт более чем наглядный пример того, как подобные чудеса происходят в реальной жизни.

Но чтобы удивительность происходящего можно было оценить по достоинству, для начала желательно иметь представление о трёх вещах, как минимум. Во-первых, как выглядели – более конкретно – примеры аналогичных Edge-синхроний в прошлом. Во-вторых, какое место занимал в тех событиях конкретно Фрэнк Вильчек. И в-третьих, наконец, в чём именно заключается крайняя необычность того, что и как он говорит сегодня о мистицизме.

Начать сопоставление, впрочем, более логично не с Вильчека, а с другого известного физика-теоретика по имени Шон Кэрролл. Ибо хронологически феномен синхронных комментариев к публикациям русской «Книги новостей» через американский сайт Edge был впервые отмечен в 2015 году именно благодаря Кэрроллу и его жене-журналистке Дженнифер Уэллетт.

Ровно 6 лет назад, в мае 2015 Уэллетт опубликовала в научном журнале Physics World довольно необычную статью-рецензию на знаменитую ныне фантастическую книгу «Задача трёх тел», имеющую в своём сюжете не только стержневую тему инопланетян, но и целый ряд примечательных параллелизмов с проектом kniganews. Поскольку в Книге Новостей как раз в то же самое время уже готовился к публикации очередной эпизод научно-мистического расследования Sci-Myst, посвящённый не фантастическим, а реальным инопланетянам на Земле, интересная синхрония была замечена и встроена в анонс будущего эпизода.

И вот тут-то, меньше недели спустя после того анонса, на сайте Edge.org появилось научно-популярное эссе от мужа Уэллетт, теоретика Шона Кэрролла, в котором он фактически заранее и с заметным упреждением отвергал результаты расследования Sci-Myst с позиций «твёрдой науки»… Столь мгновенную реакцию просто нельзя было не отметить, поэтому почти готовый текст про инопланетян пришлось переделать и начать его именно со статьи Кэрролла (см. Sci-Myst #6: Знают все – кроме нас).

Ещё примерно через год, в 2016, весьма похожим образом на страницах Edge.org выступил и наш главный герой, Фрэнк Вильчек. Та большая статья-интервью от Вильчека по сути дела по пунктам разбирала, критиковала и отвергала важные факты и ключевые идеи в основе расследований Sci-Myst – опять-таки с авторитетных позиций «твёрдой науки» и личных убеждений большого учёного.

Иначе говоря, пользы для расследований научно-мистического сериала там не было никакой, однако совпадение ключевых тем обсуждения оказалось столь впечатляющим, что разбору и этой статьи пришлось посвятить отдельную публикацию (см. Спираль восхождения и догмы Стандартной Модели).

Дабы сделать длинную историю покороче, теперь сразу перейдём к одной из самых недавних больших публикаций kniganews. Носящей название «О новой-старой физике, о жизни после смерти и о нашем будущем» , и почти целиком посвящённой – навряд ли случайно – всё тем же героям, Фрэнку Вильчеку и Шону Кэрроллу. Только теперь уже в контексте их совместного подкаст-диалога, отмеченного полным совпадением взглядов у собеседников на науку и отчётливо дружным неприятием идей в основе «Книги новостей»…

И чтобы стало понятнее, наконец, отчего проект kniganews снова, снова и снова обращается к статьям, книгам и выступлениям учёных, активно несогласных с базовыми установками «Книги новостей» и её научно-мистических расследований, достаточно уточнить вот какой момент. Абсолютно все учёные, в полной независимости от их идеологических предпочтений и предрассудков в отношении мистицизма, пользуются одной и той же математикой уравнений.

Ибо это наиболее надёжная область исследований – где выявлять ошибки легче, а впасть в заблуждения труднее всего. Все заблуждения, разногласия и самообман происходят, как правило, уже на уровнях разной интерпретации математики, с силой и убедительностью которой согласны практически все.

По этой причине одна и та же математика через интерпретации вполне способна кого-то делать зашоренными и слепыми сектантами, абсолютно уверенными, что для описания окружающего мира вполне достаточно набора уже освоенных уравнений. А кого-то ещё, наоборот, математика и её неисчерпаемые бездны убеждают, что мы пока ещё постигли и освоили лишь очень малую часть окружающего нас мира. Не говоря уже о всё ещё ожидающих постижения глубинах и загадках нашего собственного сознания.

Ну а поскольку наш главный герой Фрэнк Вильчек является, вне всяких сомнений, настоящим большим учёным (а не зашоренным сектантом), то и он постоянно продолжает думать над подобными проблемами. Свидетельством чему и является нынешняя его публикация на сайте Edge.org, неожиданно посвящённая мистицизму в науке. То есть такой запретной теме, которую в приличном обществе учёных затрагивать обычно совершенно не принято…

#

[начало перевода]

Мой мистический момент
Фрэнк Вильчек (Edge, 18 мая 2021)

В моей научной карьере случалось немало разнообразных переживаний, включая и такие, которые приводили меня в необычные состояния сознания. Да и вообще, когда я в интерактивном режиме работаю со своим компьютером, то нередко впадаю в состояние, подобное трансу, при котором течение времени кажется приостановившимся. В конце такого сеанса я могу встать со стула, искренне полагая, что прошло несколько минут, хотя на самом деле прошло несколько часов.

Три раза в жизни, внезапно увидев пути решения важных проблем, с которыми я боролся, мне доводилось испытать мощное чувство ментального освобождения, по своей мощи больше всего похожее на оргазм.

Но лишь единственный раз у меня был такой опыт переживания, который квалифицируется как мистический. Это событие удовлетворяло двум базовым критериям или главным характерным признакам, сформулированным в своё время Уильямом Джеймсом для такого опыта.

Первый из них – невыразимость: “отсутствие слов, способных в полной мере выразить сущность этого рода переживаний”. Поскольку я собираюсь рассказать вам именно такую историю, невыразимость – это неудобная особенность. Как бы там ни было, я попробую.

Это произошло в самом начале моей карьеры, вскоре после того, как мы с Дэвидом Гроссом провели вычисления вокруг асимптотической свободы, которые, как оказалось, раскололи орешек теории одной из четырёх фундаментальных сил природы, так называемого сильного взаимодействия.

В тот период, однако, было ещё совершенно неясно, действительно ли наши идеи описывают Природу. Решающих экспериментов тогда не только не было в повестке, но даже в лучшем случае они казались делом далёкого будущего.

Тем не менее, я получал поддержку, если и не от Природы, то, по крайней мере, от других физиков. Несколькими неделями ранее я присутствовал на небольшом семинаре в отеле Downingtown Inn неподалёку от Филадельфии, где выступал с кратким докладом великий Ричард Фейнман. К моему изумлению, в своём докладе он отвёл видное место нашей теории.

Он потратил на неё около половины из отведённого на доклад часа. Итог же его, перефразируя, был примерно таков: “Вполне возможно, что это неверно, но это даёт определённые предсказания, что уже есть великое дело. Важно провести проверку их предсказаний, даже если это будет сложно.”

Хотя такие слова вряд ли можно было бы назвать звучным одобрением, доклад Фейнмана был просто музыкой для моих ушей. Если уж сам Фейнман воспринимал нас всерьёз, это означало, что мы заслуживаем того, чтобы и другие тоже воспринимали нас всерьёз.

Мистический же момент наступил тогда, когда я посещал Брукхейвенскую национальную лабораторию на Лонг-Айленде. Каким-то образом – теперь уже и не вспомнить, как именно – я оказался там один на временной смотровой платформе, сооружённой над беспорядочным скоплением магнитов, кабелей и панелей. Тут была устроена промежуточная площадка для сборки детекторов и обновлённых фрагментов главного местного ускорителя – Синхротрона переменного градиента (AGS).

Всего на несколько минут, должно быть, мы разминулись с водившим там меня человеком. Но в любом случае, я оказался вдруг один – в здоровенном металлическом ящике размером с авиационный ангар, разглядывая то оборудование, которое люди используют для экспериментального изучения основ Природы.

И вот тогда-то случилось это самое. Меня вдруг пробило чисто интуитивное осознание, что все те замысловатые вычисления, которые я сделал с помощью ручки и бумаги (а также мусорной корзины), каким-то образом могут описывать вот эту совершенно другую сферу существования, а именно, физический мир частиц, их следов-траекторий и электронных сигналов, порождённых теми механизмами, которые я разглядывал.

Здесь не было никакой необходимости, как это часто бывает у философов, выбирать главенство между разумом и материей. Тут уже были и разум, и материя. Но как такое может быть? Почему это должно быть так? Внезапно каким-то образом я вдруг постиг, что так может быть и именно так должно быть.

Это был мой мистический опыт. Я предупреждал вас, что это невыразимо.

Второй критерий от Уильяма Джеймса – это то, что он назвал ноэтическим (интуитивно-духовным) качеством. Мистические переживания должны быть «состояниями, при помощи которых человек проникает в глубины истины, недоступные для трезвого рассудка; они являются откровениями, моментами внутреннего просветления, неизмеримо важными для того, кто их пережил; и, как правило, несущими в себе любопытное чувство авторитетной истинности».

Моё откровение было мгновенным и совершенно убедительным. С той поры лично для меня стало непреложной аксиомой, что хорошие теоретические идеи – это лучшее руководство к постижению реальности. И наоборот.

Впоследствии, размышляя об этом более тщательно, я обнаружил, что та потенциально чудесная взаимосвязь, которую я постиг в своём озарении, хотя и была в каких-то деталях новой, имела множество прецедентов и ранее.

Наше полное оптимизма ощущение того, что точные и поддающиеся обнаружению математические формулы управляют вселенной, в истории восходит, по меньшей мере, к Пифагору и Платону. Их надежды, как мне представляется, начинались с мистических интуитивных озарений. Затем, начиная с триумфа ньютоновской небесной механики, эти надежды оправдались уже в полной мере – благодаря тому, что стали чередой следовать одно «чудо» за другим.

В 1960 году Юджин Вигнер, продемонстрировавший мощь математической симметрии в квантовой теории, написал знаменитое эссе под названием «Непостижимая эффективность математики в естественных науках».

Заканчивается его статья так: «Чудесная загадка соответствия математического языка законам физики является удивительным даром, который мы не в состоянии понять и который мы, возможно, не заслужили. Мы должны испытывать чувство благодарности за этот дар. Хочется надеяться, что он не покинет нас и в будущих исследованиях, и что он будет – будь то к лучшему или к худшему, к удовольствию или недоумению – и дальше расширять области познания окружающего нас мира.»

Вам не требуется некий мистический момент, вроде моего, чтобы и самим прийти к такому выводу. Но это помогает.

[конец перевода]

#

Поскольку в сообществе физиков-математиков и прочих «твёрдых учёных» совершенно не принято изучать религиозно-философские труды психолога XIX века Уильяма Джеймса (1842-1910), понятно, наверное, что помимо Фрэнка Вильчека в этой научной среде мало кто знаком со знаменитой работой «Разнообразие религиозного опыта» (William James, The Varieties of Religious Experience: A Study in Human Nature).

Но коль скоро именно оттуда Вильчек почерпнул классификацию мистических состояний, имеет смысл познакомить здесь читателей с соответствующими фрагментами из книги У. Джеймса, представляющей собой цикл его Гиффордовских лекций (1900-1902) в Эдинбургском университете.

[начало цитирования]

Фрагменты лекций Уильяма Джеймса о мистицизме

B прежних лекциях мне приходилось не раз, поднимая ряд вопросов, оставлять их открытыми до той поры, пока мы не подойдём к изучению мистицизма. Настал момент, когда мы должны с величайшим вниманием остановиться на этом конечном пункте, куда вели все пути, которые мы в предыдущем изложении не могли проследить до конца. И действительно, все корни религиозной жизни, как и центр её, мы должны искать в мистических состояниях сознания. Изучение этих состояний образует центральную главу нашего труда, целью которого является изучение религиозного опыта личности.

Свойства моего душевного склада таковы, что ими исключается возможность личного мистического опыта, и все, что я говорю, основано на сообщениях других лиц. Я постараюсь рассмотреть весь этот материал с одинаковым вниманием и без предвзятости, и надеюсь убедить моих слушателей в реальности мистических состояний и в громадном значении выполняемой ими функции.

Что же значит это выражение «мистическое состояние сознания»? Каков его отличительный признак? Слова: «мистицизм», «мистический» употребляются часто для обозначения туманных, бессодержательно-сентиментальных, не имеющих фактического и логического обоснования, взглядов. Для многих, писавших о мистицизме, «мистиком» является всякий, кто верит в телепатию или в спиритизм. В таком освещении этот термин не имеет для нас никакой цены; необходимо сузить объем этого понятия, как мы сделали это раньше со словом «религия», для того, чтобы иметь возможность использовать его для наших целей.

Я выделяю здесь четыре главные характерные признака, которые послужат нам критерием и для различения мистических переживаний. Таким образом, мы устраним спор о словах и те недоразумения, которые могли быть им порождены.

Неизречённость. Самый лучший критерий для распознавания мистических состояний сознания – невозможность со стороны пережившего их найти слова для их описания, вернее сказать, отсутствие слов, способных в полной мере, выразить сущность этого рода переживаний; чтобы знать о них, надо испытать их на личном непосредственном опыте и пережить по чужим сообщениям их нельзя. Отсюда видно, что мистические состояния скорее принадлежат к эмоциональной сфере, чем к интеллектуальной. Нельзя объяснить качество или ценность какого-нибудь ощущения тому, кто никогда его не испытывал. Нужно музыкальное ухо, чтобы оценить симфонию. Нужно быть когда-нибудь самому влюблённым, чтобы понять состояние влюблённого. Если у нас нет сердца, мы будем рассматривать музыканта и влюблённого, как слабоумных или сумасшедших, и мистики находят, что часто многие из нас судят именно таким образом об их переживаниях.

Интуитивность. Хотя мистические состояния и относятся к сфере чувств, однако для переживающего их они являются особой формой познавания. При помощи их человек проникает в глубины истины, закрытые для трезвого рассудка. Они являются откровениями, моментами внутреннего просветления, неизмеримо важными для того, кто их пережил, и над чьей жизнью власть их остаётся незыблемой до конца.

Наличность этих двух отличительных признаков дает возможность назвать переживание мистическим в том смысле этого слова, какой я хочу укрепить за ним. Два следующих признака, очень часто встречающиеся, менее значительны, чем первые.

Кратковременность. Мистические состояния не имеют длительного характера. За редкими исключениями, пределом их является, по-видимому, срок от получаса до двух часов, после чего они исчезают, уступив место обыденному сознанию. После их исчезновения трудно воспроизвести в памяти их свойства; но когда они вновь посещают человека, он узнает их; и с каждым посещением они обогащают и расширяют душу, и отражаются в сознании, как нечто центрально важное и бесценно дорогое.

Бездеятельность воли. Хотя мистические состояния можно вызвать с помощью волевых актов, например, сосредоточением внимания, ритмическими телодвижениями или другим каким-нибудь способом, взятым из руководства для мистиков; но раз состояние сознания приобрело характерные для данного переживания признаки, мистик начинает ощущать свою волю как бы парализованной или даже находящейся во власти какой то высшей силы.

Эта последняя особенность роднит мистические состояния с тою подчинённостью чужой воле, какую мы видим у личности при её раздвоении, а также с пророческими, автоматическими (при автоматическом письме) состояниями и с медиумическим трансом. Но все эти состояния, проявляясь в резкой форме, не оставляют по себе никакого воспоминания и, быть может, даже никакого следа на внутренней жизни человека, являясь для неё, в некоторых случаях, только помехой.

Мистические же состояния, в тесном смысле этого слова, всегда оставляют воспоминание об их сущности и глубокое чувство их важности. И влияние их простирается на все промежутки времени между их появлениями. Провести резкую пограничную черту между мистическими и автоматическими состояниями, однако, трудно; мы наталкиваемся здесь на целый ряд постепенных переходов одной формы в другую, и на самые разнообразные их сочетания.

Ниже я приведу несколько наиболее типических примеров. Профессиональные мистики часто искусственно создавали для себя обстановку, вызывающую мистические переживания, и на них строили философию мистики. Но, – как я говорил ещё в первой лекции моей, – явления могут быть лишь тогда вполне понятны, если их изучают сравнительным методом наряду с другими явлениями этого же рода, рассматривая их в самом зародыше, и в конце развития, и во всех уклонениях, какие в них встречаются.

Разновидности мистических переживаний слишком многочисленны, чтобы останавливаться на каждой из них. Но чтобы понять интересующее нас явление, нам все же необходимо рассмотреть его в ряду других явлений, схожих с ним. Я начну с тех случаев, которые не имеют специфически религиозного оттенка, и кончу теми, где религиозное чувство достигает своей вершины.

< … >

Мы уже достаточно останавливались на космическом или мистическом сознании в его спорадических проявлениях. Теперь мы перейдём к систематически культивированному мистицизму, как к элементу религиозной жизни. Такое культивирование мы встречаем как у христиан, так и у буддистов и у магометан.

В Индии упражнение в развитии способности к мистическому прозрению известно ещё с незапамятных времён под именем йога. Йога – внутреннее единение индивидуума с божеством. Оно достигается упорными упражнениями. Предписания относительно положения тела, дыхания, сосредоточения мыслей и моральной дисциплины в различных системах почти одинаковы. Йоги, т.е. ученик, который в достаточной степени победил свои низшие наклонности, вступает в высшее состояние, именуемое самадхи, в котором он встречается лицом к лицу с тем, чего никогда не подозревал ни инстинкт его, ни рассудок. Он узнает,

«что духу присущи высокие, превосходящие разум, сверхсознательные состояния, в которых дух познает без посредства разума. Различные ступени йоги нужны лишь для того, чтобы привести нас к этому высшему состоянию (самадхи).

Подобно тому, как существует подсознательная деятельность, которая ниже сознания, есть деятельность духа, которая выше сознания и которая исключает всякий эгоизм. Исчезает сознание «я», но дух, освобождённый от желания и тревог, действует без оков плоти и без объекта деятельности.

Тогда истина озаряет нас, и мы ощущаем себя тем, что мы есть на самом деле – обладателями самадхи, свободными, бессмертными, всемогущими, освобождёнными от ига конечности, от противоречий добра и зла, тождественными с Атманом или Душой Вселенной» . [Vivekananda. Raja Yoga. London, 1896]

Веды говорят, что это состояние высшего сознания может явиться и случайно, без подготовительной дисциплины, но тогда оно считается нечистым. Здесь критерий чистоты чисто эмпирический: чистота данного духовного состояния измеряется степенью пригодности его результатов для жизни.

Пережив это состояние в его чистом виде, именуемом самадхи, человек, по свидетельству Вед, становится «озарённым свыше мудрецом, пророком, святым, характер его перерождается и жизнь его становится другою».

< … >

Истины, которые человек познает мистическим путём, безотносительно к тому, чувственный он или сверхчувственный, очень разнообразны. Некоторые из них относятся к этому миру, например, предвидение будущего, чтение в сердцах людей, внезапное уразумение смысла какого-нибудь текста, знание о событиях, которые совершаются далеко от того места, где находится субъект; но гораздо важнее по своему значению откровения теологического и метафизического характера.

< … >

Последние пределы нашего существа пребывают, как мне кажется, в совершенно иной области бытия, чем чувственный и «постигаемый» мир.

Эту область можно назвать мистической или сверхъестественной. В большинстве своём наши духовные стремления, по-видимому, зарождаются именно в этой области; иначе они не могли бы овладевать нами таким образом, что мы не в состоянии объяснить себе их появления. Поэтому следует признать, что мы принадлежим к этой области в гораздо большей степени и в гораздо более интимном смысле, чем к видимому миру, потому что мы больше и интимнее всего живём в том мире, где живут и родятся наши духовные стремления и идеалы. Но этот невидимый мир имеет также влияние на видимый мир и воздействует на него.

< … >

Я могу, конечно, заставить себя вжиться в настроение учёного сектанта и живо представить себе, что не существует ничего, кроме чувственного мира и признаваемых наукой законов и явлений природы; но всякий раз, как я пытаюсь сделать это, я слышу, как тот внутренний руководитель, о котором писал однажды Уильям Клиффорд (W.K.Clifford), шепчет мне: «прочь, прочь отсюда!»

Заблуждение остаётся заблуждением, даже если оно называется наукой, и вся совокупность человеческого опыта, насколько я могу объективно понять его, непреодолимо влечёт меня выйти за «научные» пределы.

Да, реальный мир гораздо более сложен, чем это предполагает и допускает естествознание…

[конец цитирования]

#

Здесь самое время напомнить, что лекции Уильяма Джеймса, оформленные им в книгу «Разнообразие религиозного опыта», были прочитаны учёным в самом начале XX века. В те же самые годы, по сути дела, когда рождались квантовая физика Планка, открывшая науке двери в микромир частиц, и психоанализ Фрейда, открывший науке двери в мир бессознательного. Иначе говоря, мистицизм уже тогда проявился как важный мост между равно важными мирами научных исследований.

В середине XX века Вольфганг Паули (один из отцов квантовой механики) и Карл Юнг (один из отцов современной психологии) предпринимали активные совместные усилия для гармоничного объединения естественных наук с миром сознания и духовной жизни человека. Принципиально и существенно, что и Юнг, и Паули на протяжении всей своей жизни имели мощный мистический опыт, который был для них очень важен и служил в качестве направляющей силы в поисках путей к новой единой науке.

Из-за безвременной кончины Паули в 1958 этот интересный и многообещающий процесс, к сожалению, прервался полностью и надолго. Так что в течение следующего полувека психотехнологии мистицизма – как весьма эффективного инструмента научного познания, напрямую связанного с интуитивным обретением истины, но при этом полностью очищенного от религиозных коннотаций – оказались никем из учёных, по сути дела, не востребованы.

В конце 2011 года в интернете проявился научно-мистический проект «Книга новостей» – как прямое следствие успешных экспериментов аналитика-атеиста с известными психофизическими методиками индийской йоги. Организм всех людей устроен в сущности одинаково – в независимости от их национальности, религиозной веры или отсутствия таковой. Поэтому отточенные за тысячелетия физические упражнения йогов, их техники особого дыхания, медитации и концентрации приводят к мистическому опыту любого, кто ставит перед собой именно такую цель. Приводят в сочетании с терпением и настойчивостью, ясное дело…

Далее же всё само собой стало происходить так, что фактически с самого начала проекта и вплоть до сегодняшнего дня тексты kniganews регулярно и ежегодно обращаются к статьям, книгам и прочим вехам научного творчества выдающегося теоретика Фрэнка Вильчека.

Подмечено это было довольно давно, и лет пять тому назад объяснялось такими словами:

Подводя итог, есть очень веские причины провозгласить Фрэнка Вильчека одним из величайших учёных-теоретиков современности. Который не только снискал почёт и славу в области ортодоксальных наук, абсолютно заслуженно получив высшую среди физиков награду – Нобелевскую премию. Но и открыл целый ряд новых, революционного масштаба феноменов – которым суждено в недалёком будущем по сути дела разрушить ортодоксальную науку до основания. И трансформировать её в нечто совершенно иное, куда более прекрасное и вдохновляющее. Наполняющее смыслом все, что происходит во вселенной…

Вот только сам Вильчек об этом пока не подозревает, похоже.

Судя по нынешней публикации Фрэнка Вильчека о его собственном мистическом переживании, кое-что подозревать он таки уже начинает понемногу…

Откуда несложно предположить, что вслед за Ф.В. далее появятся рассказы и других его видных коллег – об их подобных моментах глубоко волнующих озарений. То есть о разнообразии мистического опыта у учёных. А значит, неизбежно возрастёт и общий интерес науки к теме изучения потустороннего мира сознания, его физического устройства и его разумных обитателей.

Понятно, наверное, что вместе с этими сдвигами явно и отчётливо приближается намеченное «недалёкое будущее». Ну а нам всем, соответственно, выпало жить в очень интересное время.

Время больших перемен.

# # #

Дополнительное чтение:

Некоторые из наиболее содержательных публикаций о делах и роли Фрэнка Вильчека в науке: Почти мистика ; Энионы ; Кристаллы во времени ; Квантово-сцепленные истории ; Новые горизонты ; Спираль восхождения ; О новой-старой физике, о жизни после смерти и о нашем будущем

О разнообразных путях освоения мистического метода познания природы: Сны Вольфганга П ; Путь Клиффорда ; Фундамент Хопфа ; Остроградский – Воеводский

# #

Основные источники:

Frank Wilczek. My Mystical Moment. Edge.org, May 18, 2021

William James, The Varieties of Religious Experience: A Study in Human Nature (1902). Русский перевод: Уильям Джеймс, Многообразие религиозного опыта. Издание журнала «Русская Мысль». Москва, 1910

# #