( Февраль 2022, idb.kniganews )
Заключительный эпизод документального сериала, вернувшего к жизни важные, но умышленно изъятые страницы истории и науки, криптографии и философии. Теперь самым интересным оказывается такой вопрос: узнав правду, способно ли научное сообщество её переварить?
Случилось так, что за всё (очень) долгое время дебатов вокруг темы «Бэкон как автор шекспировских произведений» здесь появилось всего лишь три обстоятельных работы от профессионалов военно-разведывательной криптологии. Причём возраст каждого из авторов, что нельзя не отметить, относится к категории пенсионеров «за 60». Ибо среди специалистов такого рода профессии не принято заниматься подобными анализами – да ещё и публично – в период секретной государственной службы.
Первую книгу из этого ряда, «Проблема криптографии и истории» [1], в 1938 году опубликовал генерал запаса Франсуа Картье, глава криптографической службы вооружённых сил Франции в годы Первой мировой войны. В книге Картье результаты его криптоаналитических исследований приводят к совершенно однозначному выводу. О том, что дешифрованные тексты из старинных английских книг 16-17 столетий определённо указывают на Фрэнсиса Бэкона как на автора тех произведений, что по традиции считаются шекспировскими.
Вторую книгу этого ряда, «Анализ шекспировских шифров» [2], в 1957 опубликовал (в соавторстве с женой) подполковник-пенсионер Уильям Фридман. В годы Второй мировой войны Главный криптоаналитик Армии США, в послевоенный период особый помощник директора АНБ США, а после смерти – человек-памятник, почитаемый ныне как «отец американской криптологии».
Совместную же работу супругов Фридманов в шекспироведении принято почитать как «последнее и окончательное слово» в дебатах о криптографических доказательствах в Бэкон-Шекспировских спорах. Ибо, по авторитетному и категоричному заключению этих специалистов, в печатных изданиях шекспировской эпохи вообще нет никаких зашифрованных посланий в принципе. Так что и обсуждать здесь всерьёз по сути нечего…
Наконец, что касается третьей книги этого короткого ряда, опубликованной по частям в течение 2020-2022 гг. на страницах веб-сайта kiwi arXiv, то именно она сейчас находится перед вашими глазами. Автор её в конце прошлого столетия был полковником российской криптоаналитической спецслужбы, а все последующие годы века нынешнего занимается примерно тем же самым, чем и в разведке, – но только уже в качестве вольного журналиста.
Лёгкий и естественный переход от суперсекретной поначалу государственной службы к совершенно открытой в итоге журналистской работе оказался на удивление прост вот по какой причине.
В тайной деятельности шпионских спецслужб имеется одно весьма особенное направление под названием OSINT или «разведка открытых источников информации». И если специалисту-криптоаналитику, много лет занимавшемуся взломом шифров, судьба подарила возможность возглавить направление OSINT, то плоды такой аналитической работы вполне могут быть в равной степени полезны и доступны не только коллегам из спецслужб, но и всему гражданскому обществу…
Ибо информация, добываемая методами OSINT, отличается не только высоким уровнем достоверности, что необходимо в разведывательной работе, но и при этом абсолютно чиста с морально-этической точки зрения. Ведь для получения достоверных данных с опорой на этот метод не требуется ничего воровать, не надо никого обманывать или запугивать. Не говоря уже про убийства безвинных людей, прости господи.
Здесь, впрочем, речь идёт не «об OSINT вообще» , а о совершенно конкретной крипто-проблеме Бэкон-Шекспировского авторства – в свете двух экспертных работ от равно авторитетных криптографов XX века, диаметрально разошедшихся, однако, в своих выводах. Речь о том, в частности, что может ныне предъявить и документально доказать в этой связи третья компетентная сторона: OSINT-специалист с большим опытом работы как в области аналитического взлома шифров, так и анализа открытых источников информации.
Суть данного, третьего экспертного свидетельства в том, что все выявленные материалы нового расследования в этой большой и многослойной истории совершенно определённо поддерживают позицию французского генерала Картье. И одновременно предоставляют множество свидетельств тому, что книга американского подполковника Фридмана в своих базовых утверждениях доказуемо содержит умышленную ложь. Иными словами, это образец дезинформации, сфабрикованной по стандартным рецептам из тайной кухни спецслужб.
Но любая дезинформация, умышленно внедряемая в умы людей как Отрицание и Обман, всегда имеет под собой причины и преследует какие-то определённые цели. Каковы же могут быть причины Отрицания и цели Обмана у секретных спецслужб государства для внедрения столь специфической дезинформации именно в данном случае – в очень давних, но всегда горячих спорах вокруг Бэкона и Шекспира?
Главная особенность нынешнего OSINT-расследования как раз и заключается в том, что теперь есть возможность намного более отчётливо увидеть и понять подлинную – но всегда скрываемую – основу всех этих дебатов, весьма далёкую от вопросов литературы. Увидеть то, прежде всего, насколько существенно и в чём именно наука по Бэкону отличается от науки в современном понимании этого слова.
А увидев это – понять, что бэконовская «наука как магия» во многих отношениях сильнее и глубже науки современной. Причём науки в самом широком смысле этого слова, начиная с криптологии и заканчивая фундаментальными основами физики.
Говоря конкретнее, можно увидеть то, что благодаря дешифрованным текстам Бэкона магическая наука розенкрейцеров не только вывела современных учёных и инженеров к удивительному явлению акустической левитации. Но и в потенциале способна на гораздо большее – перебрасывая, по выражению Вольфганга Паули, твёрдо научные «мосты между материей и сознанием» для фундаментальной физики.
Не говоря уже о том, что идеи розенкрейцеров и Бэкона о методах превращения «знания в силу» обеспечили наиболее выдающиеся достижения отца криптологии Уильяма Фридмана и его Магии – как новой оккультно-математической науки о взломе шифров.
Увидев же это всё, значительно легче понять, почему секретные спецслужбы так старательно скрывают столь особенные аспекты бэконовской науки и её практические методы познания.
Наконец, благодаря OSINT-материалам можно ясно увидеть и понять даже те сугубо личные мотивы, которые сподвигли Уильяма Фридмана (по всем свидетельствам, вполне порядочного в быту человека) на личное и активное участие в фабрикации той гигантской лжи, которой стала его книга «Проверка шекспировских шифров» .
Широко разветвлённые аспекты этой большой истории, однако, выходят далеко за рамки данной книги и здесь могут быть обозначены лишь в самых общих чертах. Главными же итогами собственно OSINT-расследования следует считать вот что. Во-первых, здесь с опорой на развёрнутые документальные доказательства восстановлена правда от генерала Картье и разоблачена ложь от супругов Фридманов. Ну а во-вторых, попутно удалось обнаружить ещё и нечто действительно новое, важное и содержательное. Точнее, новое как хорошо забытое старое.
Благодаря зацепке из криптографической коллекции Фридмана [6] удалось отыскать формально общедоступные, однако и поныне старательно скрываемые от всех документы, ведущие к раскрытию очень древней тайны.
Формулируя более аккуратно, речь идёт о документах, обеспечивающих выявление и раскрытие тех из зашифрованных текстов Бэкона, которые до сих пор остаются неизвестными. То есть фрагментов, как минимум часть из которых однажды уже была выявлена и дешифрована стараниями Элизабет Гэллап. Но ни ею самой, ни её покровителем полковником Фабианом эти фрагменты никогда не публиковались и не распространялись. Отчего и не вошли, соответственно, в главы тайной автобиографии Бэкона, опубликованной через книгу Картье.
Среди этих уже дважды, получается, утраченных текстов, что известно достоверно, содержатся не только недостающие страницы бэконовской истории, но и описания весьма специфических – магических в духе розенкрейцеров – опытов Бэкона с природой…
Ныне у исследователей имеется всё необходимое, чтобы вернуть утраченное. Но дабы цепь фактов и аргументов в поддержку этой находки выглядела действительно сильной и убедительной, начать придётся издалека и углубляться в суть по возможности обстоятельнее.
#
Нынешнее расследование всей этой давней и загадочной истории, можно напомнить, начиналось с таких строк:
В основах Криптографии как твёрдо научной компьютерно-математической дисциплины лежит одна большая Тайна оккультно-мистического толка. По давно заведённой традиции о Тайне этой говорить запрещено. Только вот кем запрещено и с какой такой, собственно, стати – никто не знает.
Поскольку расследование наше можно считать теперь завершённым, следует подчеркнуть, что никаких документов и достоверных свидетельств, указывающих на источник, породивший главную Тайну Криптографии, в итоге не обнаружено. Пока не обнаружено.
Что вряд ли, впрочем, следует считать удивительным, коль скоро тайна эта «оккультно-мистического» толка. А в делах такого рода самые важные документы с древнейших времён принято либо уничтожать, либо очень, очень тщательно прятать. Отчего, кстати, даже внешне дела оккультно-мистические сильно напоминают особо секретные дела государственных спецслужб (не говоря уже о глубоких внутренних тут взаимосвязях)…
При отсутствии ключевых документов вокруг Главной Тайны нет смысла рассуждать, как именно она там сформулирована. Но зато вполне возможно – и даже необходимо – выявлять и демонстрировать, какое место в этой Тайне занимает Фрэнсис Бэкон. Ибо в данном контексте именно его следует считать подлинным отцом не только современной научной криптологии, но и вообще всей секретной – наиболее продвинутой – науки человечества.
Принимая во внимание, что сам Бэкон наиглавнейшей задачей науки считал распространение света знаний на все тайны природы, легко увидеть сильнейшую иронию во всём том, что сделано ныне с бэконовским учением «О достоинстве и приумножении наук» . А увидев это, значительно легче будет понять и то, отчего во всей нашей открытой науке так много ныне нестыковок, умолчаний и просто обмана.
И поскольку здесь речь идёт конкретно о криптографии, почти все факты и иллюстрации будут привлекаться из этой области современной компьютерно-математической науки.
#
По очень давней традиции, заведённой на заре так называемой открытой криптологии в начале 1980-х годов, материалы и доклады практически всех мало-мальски значительных криптографических конференций публикуются через издательство Springer, в рамках его общеизвестной серии LNCS или Lecture Notes in Computer Science (Конспекты лекций по компьютерной науке).
Для нас особо интересен выпущенный в 2016 году сборник LNCS 9100 (The New Codebreakers. Essays Dedicated to David Kahn on the Occasion of His 85th Birthday), где опубликованы материалы праздничной конференции в честь 85-летия Дэвида Кана, одного из сооснователей открытой криптологии и автора знаменитейшей книги The Codebreakers (Взломщики кодов, 1967 г) – фактически первой и самой значительной книги XX века по истории криптографии.
В книге Кана, следует напомнить, много и с подробностями рассказывается не только о выдающемся криптологе Уильяме Фридмане, но и о работе супругов У. и Э. Фридманов «Проверка шекспировских шифров». Правда, подано это в абсолютно апологетической манере и вообще без каких-либо попыток критического анализа «Проверки». Ибо для Кана авторитета и репутации «отца криптологии» Фридмана здесь более чем достаточно для полного доверия его категоричным заключениям.
Нельзя не отметить и то, что в чрезвычайно обстоятельной книге Дэвида Кана «Взломщики кодов» есть также несколько кратких рассказов и о делах другого выдающегося криптографа по имени Франсуа Картье. Вот только о монографии генерала Картье, предоставляющей в корне иные результаты криптоанализа бэкон-шекспировской проблемы, Дэвид Кан в своей истории не упоминает вообще никак.
Ну а самое примечательное, что в точности эту же схему умолчаний воспроизводит и недавняя книга-сборник «Новые взломщики кодов». В этой книге тоже есть большая и содержательная статья [3] про американского «отца криптологии» Уильяма Фридмана (точнее, про его самое знаменитое достижение под названием «Индекс Совпадений»). А также имеется информативный обзор [4], посвящённый истории французской военно-разведывательной криптологии и включающий в себя заметный раздел о достижениях конкретно Франсуа Картье.
Но нет здесь, однако, ни единого упоминания о том, что авторитетным криптологом Картье была опубликована ещё и весьма неординарная для научных кругов книга «Проблема криптографии и истории» – о расшифровке тайной биографии Фрэнсиса Бэкона и о подлинном авторе шекспировских произведений. Причём существенно, что глубоко погрузился в эту тему генерал-пенсионер Картье с прямой, можно сказать, подачи молодого Уильяма Фридмана.
И более того, ещё одним следствием личного знакомства двух этих выдающихся криптографов, случившегося в 1918 под конец мировой войны, оказалось одно примечательное недоразумение. Из-за которого важнейшее среди научно-криптографических изобретений Фридмана – его «Индекс Совпадений» – в первые послевоенные годы было воспринято многими как изобретение генерала Картье… Но только и об этом сегодня предпочитают не вспоминать.
Вряд ли надо объяснять, что если историки науки сами себе искусственно ограничивают поле зрения, игнорируя весьма важные эпизоды истории, то происходит сильное искажение картины. Более того, при удалении таких эпизодов как взаимосвязей между более известными событиями истории, утрачиваются и возможности для подлинного понимания того, что же и как именно происходило там в действительности.
И поскольку цель OSINT-расследования заключается именно в этом – разобраться, что и как происходило в этой истории на самом деле – имеет смысл тщательнее присматриваться к таким вещам, о которых обычно принято умалчивать.
#
Свежее исследование о неизвестных прежде обстоятельствах вокруг рождения «Индекса Совпадений» [3] для сборника The New Codebreakers подготовил Стивен Белловин, широко известный специалист по защите информации и истории криптографии. Конкретно же для целей нашего расследования наибольший там интерес представляет такая итоговая фраза:
И наконец, здесь показано, что аналитические атаки Фридмана против двухленточного варианта шифра Вернама и привели его, скорее всего, к изобретению Индекса Совпадений. То есть к самой важной, можно сказать, публикации за всю историю криптоанализа.
Почему это в высшей степени примечательная фраза и очень интересный результат? Причин тут довольно много на самом деле.
Во-первых, если вы заглянете для начала в Википедию (что английскую, что русскую, без разницы), дабы получить общее представление о сути Индекса Совпадений, то из имеющихся там «разъяснений» и близко не поймёте, о чём говорит Стивен Белловин. Ибо там этот статистический метод криптоанализа подан в контексте вскрытия классических ручных шифров. Вроде древнего шифра Виженера (XVI век). А потому совершенно неясно, с какой стати изобретение Уильяма Фридмана – это, по мнению сведущих специалистов, «важнейшая публикация в истории криптоанализа … превратившая криптоанализ в математическую дисциплину».
Во-вторых, если внимательно изучить добытые Белловином исторические документы, то можно увидеть, что Уильям Фридман в 1920 году (то есть работая ещё не на государство, а на частное криптобюро полковника Фабиана в Ривербэнке) изобрёл Индекс Совпадений в процессе анализа весьма специфической шифрмашины (двухленточной системы Вернама). Которая впоследствии послужила своего рода прототипом почти для всех конструкций поточных шифраторов XX века. То есть для великого множества механических, электрических и электронных шифраторов, вплоть до сегодняшнего дня закрывающих секретную переписку дипломатов, военных и спецслужб по всему миру.
В-третьих же, если знать, что Уильям Фридман уже в ту пору был весьма компетентным и опытным криптографом, изначально понимавшим высочайшую универсальную ценность своего изобретения для взлома всевозможных шифров, то можно понять и степень его возмущения, когда он узнал, что лучшая из его работ по сути дела сразу оказалась украдена.
Ибо полковник Фабиан, с подачи Фридмана познакомившийся по переписке с Франсуа Картье, дабы впечатлить французского генерала успехами своего криптобюро, прислал ему копию ещё нигде не опубликованной рукописи об Индексе Совпадений (причём намеренно убрал имя автора, поскольку супруги Фридманы в конце 1920 сбежали от Фабиана в Вашингтон). А генерал Картье, в ту пору – 1921 год – возглавлявший военную криптослужбу Франции, не только сразу понял высокую ценность работы и обеспечил её скорейший перевод на французский, но и в тот же год через военную типографию издал перевод массовым тиражом.
Вскоре после французской версии там же в Париже было сделано и первое издание англоязычного оригинала, в качестве первоисточника которого на титульном листе фигурировали полковник Фабиан и его Ривербэнкские лаборатории. Без упоминания Уильяма Фридмана, естественно, поскольку у генерала Картье имени реального автора тогда просто не было…
В США первое издание фридмановой работы об Индексе Совпадений [5] было сделано на следующий год, в 1922, в собственной типографии Ривербэнка и под фамилией настоящего автора, конечно же. Но в Европе эту работу ещё довольно долго впоследствии воспринимали как «французскую» и связывали с именем генерала Картье. В результате же столь неудачного стечения обстоятельств обострённо честолюбивый Фридман затаил сильнейшую обиду не только на Фабиана, но заодно, похоже, и на Франсуа Картье.
В конце 1920-х годов, уже занимая солидный криптографический пост в структурах защиты коммуникаций Армии США, Уильям Фридман предпринял специальную юридическую процедуру для официального закрепления за собой авторства на работу об Индексе Совпадений [6]. Ну а в середине 1950-х судьба и военно-шпионское начальство предоставили ему удобную возможность уже по полной отыграться на умерших обидчиках.
В книге У. и Э. Фридманов «Проверка шекспировских шифров» [2] для Джорджа Фабиана (приобщившего когда-то и биолога-генетика Уильяма и его жену-филологиню Элизебет к миру криптографии) ни добрых, ни хотя бы уважительных слов не нашлось вообще – только злые и язвительные. Что же касается дискредитации генерала Картье, то тут всё сделано намного более тонко и изощрённо. Однако для профессионалов, реально понимающих суть криптоаналитической работы, несложно увидеть, что попытки дискредитировать выводы Картье выстроены на основе подтасовок и лжи.
Нет никаких сомнений, что если бы Франсуа Картье был в ту пору жив, он без особого труда и на конкретных примерах из своей книги – то есть доказуемо и проверяемо кем угодно – мог бы продемонстрировать, что аргументы Фридманов по сути своей есть обман. Собственно говоря, удостовериться в этом может кто угодно и сегодня, ибо книга Картье всё же осталась, пусть и всеми забытая. Более того, ныне у историков имеются даже подписанные супругами Фридманами документы, свидетельствующие, что в своей «Проверке…» они лгут. Прекрасно зная, на самом деле, как про реальные успехи затей Фабиана, так и про верность выводов Картье.
Наконец, для полноты картины о нечистой истории рождения этой шекспироведческой книги от супругов-криптографов, осталось отметить, что первоначальный вариант их рукописи имел название «Автора! Автора!». Вскоре, правда, Фридман это название изменил, осознав, вероятно, что в столь эмоциональных словах заглавия раскрыл несколько больше, чем хотелось бы, про свои давние и затаённые авторские обиды…
#
Случайно это произошло или, напротив, закономерно, наверняка утверждать затруднительно, однако факты истории таковы, что по сути сразу же после обращения супругов Фридманов к теме бэкон-шекспировских шифров в 1954-1957 гг., в 1958 последовали ощутимые потери документов из фридмановской «криптографической коллекции».
Имеются тут, однако, выразительные примеры из прошлого, указывающие на то, что происходят подобные вещи вовсе не случайно.
Известно, скажем, что сразу после того, как в 1626 году умер Фрэнсис Бэкон, большущий архив его рукописей был разделен на три неравные части. Одну часть работ стали сразу готовить к печати и издавать. Другая часть становилась доступна для исследований медленно и постепенно. Ну а про третью часть документов известно лишь то, что она бесследно пропала. И не найдена до сих пор – несмотря на активные поиски бэконианцев и прочих энтузиастов.
Аналогично, когда в 1936 году умер полковник Джордж Фабиан, то его огромная криптографическая коллекция тоже оказалась поделённой на неравные части. Одна часть – собрание как весьма древних, так и современных книг по криптографии и оккультизму – была передана в Библиотеку Конгресса как «коллекция Фабиана». А вот часть другая архива – по сути вся документация, относившаяся к криптографическим работам Ривербэнкских лабораторий – это исчезло для истории почти целиком и неведомо куда.
Куда исчезли важные документы из криптографической коллекции Уильяма Фридмана, впрочем, никогда загадкой не было. Ибо в 1958 году, опираясь на новый закон о пересекречивании информации, связанной с шифрами и их вскрытием, начальство АНБ решило временно изъять личную коллекцию Фридмана на предмет зачистки её от секретов и тайн, угрожающих национальной безопасности.
Когда же коллекцию владельцу вернули, то там стало заметно недоставать не только современных публикаций о криптографии, но также – что особо интересно – и нескольких документов вокруг старинных бэкон-шекспировских шифров.
Столь странная – с точки зрения национальной безопасности – тематика для изъятия документов из архива не могла не насторожить. И подтолкнула OSINT-анализ к особо тщательному изучению перечня всех тех документов из коллекции Фридмана [6], что относятся к публикациям генерала Картье (ибо выборочному прореживанию цензурой подверглись и они).
Благодаря такому целенаправленному поиску удалось обнаружить в высшей степени примечательный документ. А именно, статью Франсуа Картье [7], опубликованную в одном из номеров журнала Mercure de France в мае 1939 года под названием «Криптографическая система Бэкона».
Примечателен же этот документ тем, что опубликован он на следующий год после выхода книги Картье на ту же тему, содержательно отвечает на критические замечания читателей, а самое главное – даёт очень дельные советы по практической проверке и чтению бэконовских шифров в старинных книгах. И практически наверняка именно по этой причине данную статью сейчас почти невозможно найти-скачать в интернете, хотя номинально она в Сети присутствует. В собраниях совершенно официального веб-ресурса – но, так сказать, присутствует незримо.
Как же отыскать столь интересную публикацию?
#
Литературный журнал Mercure de France издается во Франции с 1672 года, являясь, таким образом, чуть ли не старейшим в мире из тех периодических изданий, что существуют до сих пор. Номера этого журнала, изданные в первой половине XX века, официально выложены для свободного доступа на сайте BNF Gallica, то в есть электронной версии Национальной Библиотеки Франции.
Именно в этом журнале, в частности, вышедший на пенсию генерал Картье в начале 1920-х годов опубликовал о бэкон-шекспировской проблеме цикл статей, которые впоследствии стали основой его книги 1938 года. Иначе говоря, статьи эти ныне можно на данном сайте найти и скачать, если есть интерес и желание.
Но вот с особо интересующей нас статьёй Картье 1939 года всё тут обстоит гораздо сложнее. Хотя соответствующая веб-страница предлагает, казалось бы, доступ к публикациям с 1900 по 1947 год, в действительности никакого доступа к периоду с 1936 по 1946 годы тут нет. Это можно видеть даже по другому цвету ячеек таблицы – ибо ссылки для перехода отсутствуют.
Почему нужных ссылок не предоставлено – объяснений на сайте BNF нет, судя по всему. Но есть возможности для перехода на сайт другой. Именуемый RetroNews и предоставляющий доступ к прессе прошлых лет из собраний BNF – но только уже не бесплатно, а подписчикам по абонементу.
Именно там-то и можно найти нужный нам журнал. Но и здесь не через обычные возможности поиска (доступные только по абонементу), а при условии, что заранее знаешь веб-адрес того, что требуется. Адрес нужного нам выпуска журнала выглядит так: www.retronews.fr/journal/mercure-de-france/01-mai-1939/118/4092369/1 . Но даже если вы сумели его раздобыть (как именно, здесь несущественно), то и дальше найти нужную статью оказывается всё равно непросто.
Ибо обычно практически каждая цифровая версия журнала Mercure de France начинается со страницы оглавления (на картинке слева), однако именно в данном случае оглавления почему-то нет (на картинке справа)… Но хотя бы есть возможность листать журнал вручную – до страницы 175, где начинается, наконец, статья генерала Картье.
Иначе говоря, если бы вы заранее – по глубоко зарытой информации из «Путеводителя к коллекции Фридмана» – не знали точно и достоверно, где именно данная статья находится, то с опорой на поисковые возможности что интернета, что конкретных сайтов-библиотек вы эту публикацию отыскать не сумели бы никак…
Так что же там такого – особо интересного – может быть спрятано?
#
Дабы каждый читатель имел возможность сам тут сделать для себя выводы, полный перевод столь труднодоступной статьи на русский приводится здесь же, только чуть далее – в Приложении. А одновременно для всех – и тех, кому нравится думать самостоятельно, и кому делать собственные умозаключения почему-либо сложно, – можно уточнить следующее.
Практически все сведения, предоставленные в этой статье генерала Картье, в сжатом виде и чуть иначе повторяют содержание тех страниц из его же книги 1938 года, где рассказывается об устройстве двухлитерного шифра Бэкона. За единственным важным дополнением в финале – где рассказано о новой важной публикации [8] в журнале Baconiana № 92, вышедшем в январе 1939.
Публикация носит название «Исследование типографского дела во времена королевы Елизаветы», написана специалистом по имени Дж. Б. Кёртис, а рассказывает с техническими подробностями о том, как именно следует анализировать особенности печатных букв в старинных книгах шекспировской эпохи. О том, в частности, как наиболее эффективно выявлять и различать в текстах двухлитерный шифр Бэкона. И о том, что при освоении этих приёмов не только сам автор, но и несколько обученных им женщин без предварительного опыта в такого рода делах быстро осваивали технику дешифрования и самостоятельно получали тексты, дешифрованные прежде Элизабет Гэллап…
На языке современной науки особая ценность этой работы Кёртиса в том, что она целиком посвящена одной из наиболее серьёзных проблем в глубоких научных исследованиях – проблеме устойчивого воспроизведения тонких эффектов в независимых экспериментах.
Именно поэтому статью от генерала-криптографа Картье зарыли так глубоко, или же ещё по какой неведомой причине, гадать особого смысла нет. Но зато определённо есть смысл отметить, что генерал Картье в заключительной части своей статьи подтверждает, что и на собственном опыте криптоанализа сталкивался с существенно разным качеством печати в разных версиях как книг-оригиналов, так и в разных фотокопиях одних и тех же страниц. А потому для успешного дешифрования двухлитерного шифра Бэкона он настоятельно рекомендует особо тщательно подходить к поиску тех текстов, которые в книгах оригиналов сохранились наилучшим образом.
#
Выводы и рекомендации генерала Картье позволяют существенно по-новому взглянуть на смысл и ценность ещё одной примечательной работы – от весьма известного шекспироведа и криптографа по имени Чарлтон Хинмен (Charlton Hinman, 1911-1977). Его имя уже встречалось нам прежде среди членов той команды шекспироведов из Библиотеки Фолджера, кого в годы Второй мировой войны активно привлекали ко взлому шифров на секретной службе в разведке ВМС США.
В мирные же времена профессор Хинмен, как и все прочие учёные, связанные с Шекспировской библиотекой Фолджера, всегда выступал твёрдым сторонником лагеря так называемых стратфордианцев. Кредо которых в том, что именно Уильям Шекспир из Стратфорда-на-Эйвоне и никто другой является подлинным и единственным автором шекспировских произведений.
Ради укрепления непоколебимой и подлинно научной базы для этой точки зрения лично Хинмен провёл в 1950-60-е годы воистину гигантский текстологический анализ. Подвергнув, в частности, Первое Фолио Шекспира настоящей криминалистической экспертизе с помощью специального опто-механического прибора, получившего название «коллатор Хинмена». Суть этого прибора в том, что он обеспечивал предельно тщательное постраничное и побуквенное сопоставление всех страниц из тех восьми, примерно, десятков копий Первого Фолио, что собраны в вашингтонской коллекции Фолджера.
Итогом этой детективной работы стала монументальная двухтомная монография объёмом свыше 1000 страниц, опубликованная в 1963 году под названием «Печать и корректура Первого Фолио Шекспира» [9]. Поскольку никто больше чего-либо подобного по масштабности и скрупулёзности не делал, работа Хинмена обеспечила ему статус главного авторитета по текстам и копиям Первого Фолио.
Супруги Фридманы, соответственно, для обоснования базовой идеи о том, что никаких бэконовских шифров в старинных книгах не было и встроить их туда было невозможно в принципе, привлекли (на стр. 227-228 своей работы [2]) такое свидетельство от авторитетнейшего Чарлтона Хинмена:
В любом из экземпляров Первого Фолио Шекспира нет ни единой полной страницы текста, где не встречались бы буквы настолько отличающиеся по своему виду от соответствующих букв в других экземплярах, словно они отпечатаны разными литерами набора. Хотя это и не так. Изменяющиеся наплывы краски, несомненно, являются самой общей причиной таких различий…
Если прочитать внимательно статьи 1939 года от Картье и Кёртиса, то несложно уловить, что и они говорят именно об этих особенностях печати в древних типографиях. Но только у них эти же особенности помогают отыскивать экземпляры, наиболее подходящие для выявления и извлечения Бэконовских шифровок.
Поскольку же обнаружены эти две статьи от «К и К» – несмотря на их тщательное сокрытие и замалчивание – исключительно благодаря криптографической коллекции Фридмана, не может быть никаких сомнений, что супругам-криптографам они были прекрасно известны. Но по очевидным причинам проигнорированы.
Столь же выразительно полностью проигнорирована тема бэконовских шифров (не говоря уже о табуированном имени Картье) и в монументальной монографии Чарлтона Хинмена. В конце его двухтомника, как и подобает научным изданиям, имеется обширный раздел Index на три десятка страниц. То есть обстоятельный перечень всех тем и имён, так или иначе рассмотренных или затронутых автором в книге. Упомянуты там чуть ли не все из мало-мальски известных литературных современников Шекспира – за единственным исключением имени Francis Bacon…
#
Книга супругов Фридманов – якобы «забившая последний гвоздь в гроб бэконианских теорий» – завершается в высшей степени примечательным абзацем. Смысл которого принципиально изменяется для читателей в зависимости от того, насколько они информированы и сведущи в нюансах проблемы. Полезно процитировать здесь строки этого финала в полном виде (удобства ради разбив абзац на пронумерованные параграфы):
(1) Необходимо помнить, что двухлитерный шифр [Бэкона] – это единственная реальная система среди всех тех, что были предложены до сих пор в поддержку теорий анти-стратфордианцев. Иначе говоря, это единственный шифр, который профессиональный криптолог мог бы признать как действительно настоящую криптосистему.
(2) Однако, здесь было убедительно, как мы полагаем, продемонстрировано, что этот шифр не использовался. Что же касается всех прочих шифров, то они не только не использовались, но и вообще не применимы на практике. Они просто не заслуживают никакого доверия.
(3) Всем тем, у кого появится желание оспорить авторство шекспировских пьес в будущем, мы настоятельно рекомендуем не опираться на криптографические свидетельства до тех пор, пока они каким-либо образом не продемонстрируют свою компетентность в такого рода делах. От них требуется больше, чем от их предшественников. Мы настоятельно призываем их к тому, чтобы они познакомились хотя бы с базовыми принципами этого предмета, и чтобы они предоставляли свои аргументы в соответствии со строгими стандартами науки.
(4) И прежде чем добавлять что-либо к уже и так очень большому своду текстов по этому предмету, они могли бы предоставить свои открытия для проверки профессионалу, не имеющему никаких сильных предпочтений ни к одной из сторон этого спора.
(5) Если же всё это будет проделано, то тогда дискуссия поднимется на более высокий уровень. И есть даже такая возможность, что споры тут прекратятся вообще.
Фактически каждый параграф этого заключения – образец двусмысленности в высшей степени. За исключением, разве что, параграфа первого. Ибо:
Первый параграф – это однозначное признание несомненного факта: шифр Бэкона есть действительно настоящая криптографическая система, а значит, математически наиболее строгий аргумент в спорах вокруг шекспировского авторства.
Параграф второй – это отсыл к убедительному, по мнению авторов, отрицанию того факта, что шифр использовался. Но для того, чтобы их отрицание выглядело убедительным, авторам пришлось пойти на обман. Как бы забыв, что в молодости они сами и сдавали, и готовили проверочные тесты на предмет выявления и вскрытия шифра Бэкона в старинных книгах.
В третьем параграфе авторы как бы забывают ещё один факт. Что их главным оппонентом – на поле шифра Бэкона – является весьма авторитетный криптограф Картье, ничуть не менее компетентный, чем они сами. И ничуть не менее приверженный строгим стандартам науки, нежели авторы.
В параграфе четвёртом авторы опять-таки «забывают», что генерал Картье был приглашён в бэкон-шекспировские дебаты именно в таком качестве – как проверяющий «профессионал, не имеющий никаких предпочтений к той или иной стороне».
В параграфе пятом, наконец, можно увидеть, что авторы не исключали возможности подключения к анализу проблемы – когда-нибудь в будущем – ещё одного опытного профессионала-криптоаналитика. Изнутри знающего особенности шпионской работы и способного поднять дискуссию на действительно более высокий уровень.
И поскольку сами Фридманы не могли не понимать, что книга их по сути есть ложь и дезинформация, для них в принципе несложно было предвидеть и то, что при действительно тщательном профессиональном анализе этот обман будет доказательно разоблачён.
Откуда, видимо, и появилась их заключительная фраза – про существование «такой возможности, что споры тут прекратятся вообще»…
Захочет ли хоть кто-то из профессионалов криптоанализа, пребывая в здравом уме и в независимости от спецслужб, оспаривать факты и документы, представленные в настоящем OSINT-расследовании, сие, понятное дело, пока что неизвестно.
Но вот что известно абсолютно точно и достоверно, так это факт полного возвращения книги генерала Картье в свободный и лёгкий доступ для всех, кому это интересно. Теперь уже не только в виде переводов важнейших фрагментов на русский, но и в полном виде оригинала на французском языке.
Оцифрованную версию оригинального издания можно найти либо в коллекции Internet Archive, либо на сайтах научной онлайн-библиотеки LibGen.
Вернул же миру этот ценный, но умышленно спрятанный и незаслуженно всеми забытый книжный раритет один добрый человек, для онлайн-публикации выбравший себе имя FrancisBacon1623.
Год 1623 в этом имени – весьма и весьма особенный. Как для биографии Фрэнсиса Бэкона, так и для всей нашей истории. В следующем, 2023 году исполняется ровно 400 лет с момента публикации наиболее важных из тех зашифрованных текстов, что несут в себе Великую Тайну.
И поскольку тайна магической науки Бэкона и розенкрейцеров до сих пор остаётся для официальных научных кругов как бы неведомой, история наша определённо ещё не закончена.
Но это уже тема расследований для других книг. Не этой…
[The End]
# #
ПРИЛОЖЕНИЕ
Перевод «той самой» особо скрываемой статьи Картье 1939 года:
Cartier, Francois (General). “La Système cryptographique de Bacon.” Mercure de France, May 1, 1939, Volume 291, pp. 687-693
Криптографическая система Бэкона.
Криптографическая система позволяет преобразовывать открытый текст в такую криптограмму, которая внешне не имеет очевидной взаимосвязи с открытым текстом. Расшифровать такую криптограмму могут лишь те получатели, которые знают принцип шифрсистемы и располагают элементами, необходимыми для её применения. То есть ключами или кодами.
Шифрсистемы перестановки порождают такие криптограммы, в которых все исходные буквы открытого текста сохраняются как они есть, однако места их расположения относительно друг друга в тексте подвергаются изменениям. Шифр спартанцев Скитала, к примеру, делал перестановку букв послания с помощью простого механического приспособления.
В криптосистемах иного типа – именуемых шифрами замены – отдельные буквы или их сочетания-биграммы заменяются другими буквами или биграммами. Если правило замены всё время одно и то же, шифр называется простой заменой. Если же правила замены (подстановки) в процессе шифрования меняются, то тогда шифр именуют заменой с двойным ключом. Криптосистема Юлия Цезаря была простой заменой, более сложная система Виженера – это шифр замены с двойным ключом (иначе именуемый многоалфавитной заменой).
Коды или шифровальные словари позволяют заменять целиком слова и частые выражения открытого текста на группы цифр, группы букв или даже кодовые слова, которые могут быть произносимыми, но не имеют какого-либо смысла.
Криптограммы, порождаемые всеми этими различными системами, выявляются по их контексту и стимулируют поиски методов дешифрования со стороны тех, кто заинтересован в восстановлении соответствующих им открытых текстов.
Фрэнсис Бэкон в своей книге «О достоинстве и приумножении наук» указывает на три способа, которые могут быть использованы дешифровальщиками для преодоления тех мер защиты, которые обычно обеспечивают секретность такого рода сообщений:
(1) Воспользоваться небрежностью или ошибками, допускаемыми участниками секретной переписки, либо же купить соучастие одного из них;
(2) Получить силой или подкупом элементы шифра, необходимые для расшифровки;
(3) Использовать умелых дешифровальщиков, способных восстанавливать эти элементы с помощью особых аналитических процессов, разработка которых требует длительных исследований и специальных подходов.
Бэкон, судя по всему, мало доверял тем криптосистемам, которые использовались его современниками. Нам известно, что он сотрудничал с дешифровальной службой, работавшей на королевскую власть, и что именно эта служба поставляла королеве Елизавете материалы для суда над Марией Стюарт.
В подобных условиях лично для себя он был вынужден изобрести собственную криптографическую систему, дающую такие криптограммы, которые могли бы оставаться незамеченными. И как следствие этого, избегать поисков в них ошибок и аналитических исследований дешифровальщиков.
Использование заранее оговоренного языка кодовых слов в какой-то мере отвечало желаниям Фрэнсиса Бэкона. Но опыт доказал, что такой метод шифрования может быть рекомендован только для нечастых и коротких посланий с хорошо определённой тематикой.
Поэтому криптосистемой Бэкона стала простая замена. С технической точки зрения она представляет мало интереса, однако в тех обстоятельствах, где этот шифр использовался, он показал себя превосходно.
Принцип этого шифра таков.
Известно, что азбука Морзе позволяет представлять все буквы знаками точка ( . ) и тире ( — ). При этом количество знаков, соответствующих различным буквам, есть величина переменная. Как результат этого, разделы между буквами слова нам приходится делать большей длительности, чем разделы между знаками буквы. Тогда слово BACON в знаках азбуки Морзе записывается следующим образом :
—… .— —.—. — — — —.
Если бы все буквы состояли из одного и того же числа знаков, то не было бы необходимости разделять их более длинными интервалами.
Заменяя азбуку Морзе на алфавит Бэкона, в котором единообразно используется по 5 знаков на каждую букву, последовательные буквы можно шифровать без разделяющих интервалов. Не говоря уже о том, что здесь для правильного прочтения не возникает неопределённости.
Алфавит Бэкона, по строению аналогичный пятизначному алфавиту телеграфного кода Бодо, схематически представлен следующей таблицей, с помощью которой каждая буква в шифртексте формируется двумя знаками её строки, за которыми следуют три знака соответствующего ей столбца.
Таким образом в шифре буква «A» – это последовательность «. . . . .» ; аналогично
«L» – это «. – . – . »
«X» – это « – . – . – »
Соответственно, слово BACON шифруется как 25 знаков такого вида:
. . . . – . . . . . . . . – . . – – . – . – – . .
Отметим, что таблица алфавита Бэкона состоит всего из 24 ячеек, так что для букв (i) и (j) используется одна комбинация знаков, так же как для букв (u) и (v).
Четвёртая строка таблицы для букв не использовалась, в неё можно было бы вписать знаки препинания: запятую (,), точку с запятой (;), точку (.), вопросительный знак (?), восклицательный знак (!), двоеточие (:), скобки или кавычки.
Также можно было бы время от времени менять порядок букв в таблице, что давало бы новые комбинации знаков, несколько повышая стойкость этой системы. Однако Бэкон не считал нужным прибегать к такой возможности, поскольку этим же повышался и риск навсегда утратить записанную им для потомков историю.
Вот как Бэкон использует свою систему:
Для каждой буквы текста, будь она строчная или заглавная, он применяет две формы шрифта, одна из которых будет представлять точку ( . ), а другая тире ( – ).
Чтобы зашифровать букву секретного послания по его таблице, требуется пять последовательных букв произвольного открытого текста, формы шрифта которых будут соответствовать точкам и тире таблицы. Тогда, соответственно, для шифрования слова BACON потребовалось бы 25 последовательных букв текста, формы шрифта которых соответствовали бы выписанной выше строке из 25 точек и тире.
В упомянутой ранее работе «О достоинстве и приумножении наук» Бэкон дал пример двух форм шрифта для каждой буквы, соответствующих точкам и тире нашего пояснения. Чтобы сделать устройство шифра более понятным, он использовал в описании две такие формы, которые легко распознаются.
На страницах 46 и 47 моей книги «Проблема криптографии и истории» приведены как эти формы, так и конкретный пример их использования Бэконом для шифрования текста. В этом примере кто угодно сможет легко различить две разные формы шрифта, которые у Бэкона называются A (.) и B (–). И этот же пример позволяет констатировать, что данный шифр вполне мог бы остаться и незамеченным, несмотря на отчётливые различия в двух используемых формах литер, если бы внимание читателей специально не было бы привлечено к этим различиям.
Пример также показывает, каким образом можно встраивать любой секретный текст в любой текст открытый, при условии, что второй должен быть в пять раз длиннее первого. Этот же пример позволяет понять и полезность основных знаков препинания. И можно лишь сожалеть, что Бэкон не использовал для этой цели ячейки четвёртой строки своей шифровальной таблицы.
Как бы там ни было, очевидно, что Бэкон не мог игнорировать существование среди современников таких дешифровальщиков, чья проницательность была для него опасна. Поэтому в своих шифровках он не использовал достаточно резко отличающиеся формы букв, дабы не привлекать к ним преждевременное внимание.
Типографские формы литер, которые он применял, зачастую отличались лишь трудно идентифицируемыми деталями, а условия, в которых хранились его зашифрованные тексты, могли делать различия в некоторых буквах невозможными для выявления.
Фотографические репродукции не всегда достоверно воспроизводят оригинал, и на некоторых пробных копиях я мог заметить дефекты передачи, которые скрывали различия, наблюдаемые в буквах оригинала. Не следует забывать, что те работы, в которые Бэкон встраивал свои криптограммы, имеют возраст свыше трёх столетий, а качество литер и типографского набора, которыми он пользовался, не обладали той регулярностью и твёрдостью, которые были достигнуты за прошедшее с тех пор время.
В упомянутой выше работе «Проблема криптографии и истории» (на стр. 261) мной приведена фотография одной из страниц недавней книги, изданной в 1911 году, а в страницу эту был встроен секретный текст, зашифрованный криптосистемой Бэкона. Те различия в форме букв, что очень хорошо заметны в оригинальном издании, на фотографии едва заметны.
Далее в той же моей книге (на стр. 269 и 270) даны фотографии ещё двух страниц, напечатанных в 1919 году и также содержащих секретный текст, зашифрованный методом Бэкона.
Этот шифр остался, тем не менее, незамеченным для читателей, имевших перед глазами оригинальное издание, хотя обе формы букв легко там распознаются. Изучая же фотографию оригинала, можно понять те изменения с буквами, которые возникают в результате копирования и перепечатки.
Таким образом, при поисках текстов, зашифрованных Бэконом, необходимо использовать только оригинальные издания, и в особенности те из них, которые при хранении были защищены от влаги.
В журнале Baconiana, опубликованном в январе 1939 г., содержится исследование печатного дела в эпоху Бэкона (A Study in Elizabethan Typography, by G.B. Curtis). Мне представляется интересным привести здесь несколько фрагментов, подтверждающих только что сделанные мною комментарии.
Процесс печати включает в себя нанесение на литеры краски с помощью валика. Бумага затем зажимается между «прессом» и печатной матрицей, чтобы краска чернил перешла с литер на бумагу. В ходе этого процесса чернила выдавливаются с печатающей поверхности литер, и эти избыточные чернила впитываются бумагой.
Важно отметить, однако, что эта избыточная краска будет впитана бумагой за пределами контура литерной буквы. Эта избыточная краска породит отпечаток буквы, немного отличающийся от формы литеры, а каждый очередной отпечаток будет немного отличаться от всех остальных.
Эта особенность справедлива как для современной печати, так и для работ шестнадцатого или семнадцатого века, однако в нынешних типографиях это не так заметно благодаря точной настройке современных валиков.
К счастью, используя увеличительное стекло, избыточную краску потёков можно отличить от краски, нанесённой на поверхность литер. При увеличении первое имеет густой чёрный цвет, в то время как второе имеет сероватый оттенок.
Понятно, что особые характеристики в буквах шифра должны быть видны в этой сероватой области, а внешние потёки и наплывы чернил должны быть проигнорированы.
Только при изучении печатных букв в такой манере можно в точности знать контуры тех из используемых литер, что были использованы для печати той или иной буквы.
Опытный эксперт часто может восстанавливать форму литер в своём уме, игнорируя потеки чернил по сторонам и прочие подобные искажения, часто повторяющиеся в тексте. Однако неопытный человек должен продвигаться очень внимательно, проверяя сходство или различия букв в оригинале с помощью увеличительного стекла.
При обычном фотографическом копировании разница в оттенках между собственно буквами и наплывами краски исчезает. Поэтому если оригинал издания в плохой сохранности или же у вас есть только фотографии, то часто бывает очень сложно разделять на классы буквы в форме A или B.
Автор этой статьи приводит для иллюстрации фотографические репродукции двух разных экземпляров одной и той же страницы из книги, напечатанной более 300 лет назад, во времена Елизаветы. При сравнении экземпляров отмечаются очень существенные различия между формами одних и тех же букв, которые оказываются жирными на одной фотографии и тонкими на другой.
Если бы в эту страницу был встроен секретный текст по методу Бэкона, то классификация букв на формы видов A и B по двум этим фотокопиям была бы явно разной. А также и отличалась бы от той, что была получена по оригиналу печатной страницы. Восстановление секретного текста оказалось бы крайне затруднительным, если не сказать невозможным, из-за всех тех видоизменений в буквах, что произошли при копировании.
Я и сам отмечал примерно похожие различия между фотографиями оригиналов, сделанными в Америке, и соответствующими страницами тех оригинальных изданий, которые находятся в нашей Национальной библиотеке. Поэтому не подлежит никакому сомнению необходимость изучения только оригинальных изданий, и именно по таким изданиям следует проверять расшифровки, породившие возражения или критику.
Генерал Картье, кадры резерва.
# # #
Дополнительное чтение:
О том как феномен акустической левитации, обнаруженный в зашифрованных текстах Бэкона, стал ныне областью серьёзных и плодотворных исследований в физике: О фибрах души
О весьма специфической секретно-магической науке шпионов: ЦРУ, тайна 25-й страницы и вселенная как голограмма
Колосс британский. Наглядная иллюстрация того, что Индекс Совпадений Фридмана и магический криптоанализ Бэкона – это большие секреты спецслужб, уже давно находящиеся у всех на виду.
Индекс совпадений и фракталы истории. О роли методов криптоанализа в открытиях исторической науки.
Криптография как универсальная модель для науки
# #
Основные источники:
[1] François Cartier, Un problème de Cryptographie et d’Histoire. Paris: Editions du Mercure de France, 1938
[2] Friedman, William F. & Elizebeth S., The Shakespearean Ciphers Examined. Cambridge: Cambridge University Press, 1957
[3] Steven M. Bellovin. Vernam, Mauborgne, and Friedman: The One-Time Pad and the Index of Coincidence. In «The New Codebreakers. Essays Dedicated to David Kahn on the Occasion of His 85th Birthday» (LNCS 9100), Springer-Verlag Berlin 2016, pp 40-68
[4] Sébastien-Yves Laurent. About Professionalisation in the Intelligence Community: The French Cryptologists (ca 1870–ca 1945). In «The New Codebreakers. Essays Dedicated to David Kahn on the Occasion of His 85th Birthday» (LNCS 9100), Springer-Verlag Berlin 2016, pp 25-33
[5] Friedman, William F., The Index of Coincidence and its Applications in Cryptography, Geneva, IL: Riverbank Laboratories, Publication No. 22, 1922, 87 pp.
[6] Sheldon, R.M.: The Friedman Collection: An Analytical Guide (2014)
[7] Cartier, Francois (General,) “La Système cryptographique de Bacon,” Mercure de France, May 1, 1939, Volume 291, pp. 687-693. ( online pp. 175-181)
[8] Curtis G.B., A Study in Elizabethan Typography. Baconiana, Vol. XXIV. No. 92, (January 1939) pp. 6-21
[9] Charlton Hinman, The Printing And Proof-Reading Of The First Folio Of Shakespeare. Oxford Clarendon Press, 1963
#
kiwi arXiv 